Двое(рассказ). Эпизод двадцать седьмой.

Уле теперь часто снился совсем другой сон: Женька бережно касается ладонями её лица и осторожно целует в губы, потом они вдруг оказываются в комнате отдыха около магнитофона, звучит "Yesterday", он греет её пальцы, потом сгребает в охапку и выносит в полутемный коридор, они танцуют, тесно прижавшись друг к другу, потому что знают - это последний танец...

 

Чем больше проходило времени с того ужасного дня, тем больше она думала о Женьке. Она больше не плакала. Она представляла себе продолжение его жизни и их взаимоотношений. Ни до, ни после никто так на неё не смотрел, было в этом взгляде что-то родное и близкое: нежность, забота, любовь и проскальзывающая грусть, будто Женька предчувствовал, что скоро они расстанутся навсегда. И Уля придумывала всё новые и новые подробности - как м о г л о б ы т ь. Она даже в тот институт поступила, куда он не поступил и собирался опять поступать после армии. И парней, наперебой ухаживавших за ней, к себе не подпускала - х р а н и л а в е р н о с т ь Женьке.

 

Когда она услышала душераздирающий крик и , обернувшись, увидела падающего высокого парня - у неё все оборвалось внутри: Женька! В эту секунду мелькнула сумасшедшая надежда: а вдруг он каким-то чудом спасся? И она, теряя на ходу босоножки, устремилась к нему.

 

Продолжение следует.