Арно
По рассказу Эрнеста Сетона Томпсона «Арно»
В конюшне нежный сена аромат, все запахи в нём потерялись,
А с чердака слышны и воркование и звуки взмахов крыльев.
На южной стороне отгородили угол солнечный для голубятни.
Живут в ней голуби почтовые, на всю округу знаменитые.
Сегодня молодым неопытным назначено впервые состязание.
Для тренировки голубей устраивать необходимо гонки
И, прежде чем впервые в путь самостоятельный отправить,
Сначала их с родителями вместе отпускают на свободу.
И цель, чтоб лучшие вернулись, а слабаки все потерялись,
Для этого и расстояние берут немалое для перелёта.
Всегда породы этой голубь отовсюду возвращаться должен.
В нём ценится привязанность к родным местам и к голубятне,
Способность находить из разных дальних мест назад дороги.
Не по соседству где-то рядом, а без ошибки приземлиться
В свой дом, чтоб вовремя прочесть послание им принесённое.
На свете нету никого с таким же тонким чувством направления.
Возвратные выносливы, умны, а тело крепкое, но очень лёгкое.
Разводят их не на показ, окраска скромная, без украшений.
По выпуклостям над ушами их отличают и по крыльям мощным.
Настало время испытанию подвергнуть выводок последний.
И служащие и любители-соседи пари держали на разных голубей,
Между собой договорились и установили приз для победителя.
Судья фиксирует, кто первым залетит, когда захлопнет двери
И это дело не простое, не прозевать бы, ведь прилетают вихрем
«Смотрите, вот они!"И видно, будто облако над крышами белеет.
И первый пролетел стрелою, а по лицу судьи крыло скользнуло.
И в миг, когда прикрыли дверцу, раздался крик хозяина-
«Арно! Всего три месяца и уже первый приз. Ты умница!»
Не премии, а птицы возвращению он так порадовался.
И это первый подвиг, а впереди блестящая карьера лучшего.
И за победу получил кольцо из серебра и личный номер.
«Ах, глаз какой, а грудь как хороша, а крылья крепкие какие!».
На цыпочки присев, все с восхищением смотрели на героя.
Он первый из пятидесяти, с десяток вовсе и не возвратились.
Вот так и совершенствуется в испытаниях почтовая порода.
Последним появился Угловой, неповоротливый и крупный,
Родился в угловом гнезде, поэтому его так и прозвали
«Вот он, толстяк безмозглый, что вернётся я не думал!
Какой огромный зоб, похоже время зря не потерял он».
Работник понимал, что почтаря хорошего из сизаря не будет.
Уж очень ноги длинные, ещё одна помеха для рекордов.
Хоть он и отличался силой крыльев, но слишком много веса.
Красавец, с длинной шеей, гордился превосходством смолоду
И рано начал обижать тех, кто поменьше ростом и слабее.
Хозяин в него верил и будущность великую ему пророчил,
Теперь же каждый день проводят в голубятне испытания,
Меняя направления по всем окрестностям Нью-Йорка
И каждый раз на тридцать миль всё дальше расстояния.
Из птиц осталось всего двадцать, такое воспитание суровое.
У всех есть кольца, но Арно всё так же лучшим оставался.
Он скромный дома, но первым вылетал, когда корзина открывалась
И быстро набирая высоту, он мчался, в направлении определяясь,
Не останавливался для питья, еды и ни на что не отвлекался.
А угловой запаздывал, последним с полным зобом возвращаясь,
Бывало, аж на несколько часов, но всё ещё в двадцатке оставался.
Трудней лететь через моря-совсем нет ни примет, ни ориентиров.
Нелёгкий тот полёт, когда сплошной туман, не видно даже солнца,
И остаётся чувство направления, когда и слух и зрение бессильны,
И только страх способен это чувство напрочь уничтожить.
Тогда спасёт лишь храброе сердечко, что бьётся между крыльев.
В море испытать Арно на пароходе в первый раз отправили,
А с ним ещё двоих почтовых голубей, чтоб там их выпустить.
Но голуби от берега отплыли много больше расстояние,
Испортилась погода и внезапный и густой туман спустился.
И произвол стихии, да ещё машина судовая поломалась.
Свистеть о помощи-единственно, что можно было делать.
Не помогло и вспомнили о голубях, пал на Старбека выбор.
Записку обернули, чтобы не промокла и привязали к перьям
И голубь взвился в воздух и исчез, потом второго снарядили,
А он вернулся, Большой Сизарь, не зря в него не верили.
На снасти сел, взлетать не собирался, от страха съёжился,
Его поймали и посадили в клетку, очередь настала третьего.
Он был в отличии от Сизого Большого маленького роста,
Но коренастым. Записку закрепили к хвостовому оперению.
Держа в руках, моряк заметил, что его сердце реже бьётся.
А голубь взмыл, врезаясь в воздух, круги всё выше, выше,
Пока его совсем не различить и сам уже он пароход не видел.
Без пользы зрение и слух и будто бы по компасу он выбрал
Путь чувством направления к родному дому без ошибки.
Арно летел без страха и в голубятню просвистел стрелою синею.
Конюх Билли голубя узнал и сообщение отправил в пароходство,
А через час уже за пароходом спасательное судно вышло.
Первый подвиг у Арно, он в милях расстояние преодолел в две сотни
За время минимальное, оно в рекордах клуба голубиного записано.
Старбек в пути, наверное, погиб. Буксир доставил Сизого Большого.
Как-то раз к конюшне седовласый господин подъехал на карете,
Он влез по пыльной лестнице на голубятню и там провёл всё утро,
Через очки в оправе золотой с волнением смотрел на то местечко,
Что было видно поверх крыш и находилось в милях сорока отсюда.
Вестей, переживая, ждал… Спасут или погубят. И всё решало время.
В те годы почтовый голубь-вестник побыстрее телеграфа.
Банкир не жадничал и выбран был Арно как лучший самый,
На белых перьях снизу семи подвигов уже виднелись надписи.
И скоро словно синий метеор врывается со свистом в голубятню.
Записка сорвана и отдана от страха побледневшему заказчику.
«Всё Слава Богу!"- пролепетал банкир прочитанным довольный
От радости хотел спасителя купить, чтоб его холить и лелеять,
Но конюх пояснил, что голубь-пленник затоскует по родному дому,
Возвратный не забудет, где он вырос, не продаётся его сердце.
Влиятельный банкир содействовал защитному для голубей закону.
Много погибало благородных вестников от оружейных выстрелов,
Не доносились просьбы помощи, порой вопрос был жизни-смерти.
Летел с запискою за доктором и брат Арно-Арнольф, но его сбили
И он упал к ногам стрелка и надписи о трёх рекордах тот заметил,
И пояснив, что голубь просто найден, отдал его клубу голубиному.
Владельца гнев смешался со слезами-"Спасал он людям жизни!»
Пришли к охотнику домой и тот оправдывался от растерянности,
Что голубь был для пирога больному им обещан для начинки.
Хозяин птицы мог бы наказать стрелка, но он был выше мести.
Лишь попросил-"Ещё не убивай… Сам дам из выбракованных».
Однажды утром конюх Билли застал на голубятне драку.
Два голубя-соперника носились, пыль поднимая с пола.
Разнял сцепившихся. Арно! Какой храбрец, хотя и маленький,
Другой Сизарь, тот что из углового, был больше вдвое
И потому намного тяжелее, что помогало ему в схватке.
Причиной поединка была прелестная, некрупная голубка
И Билли сделал всё, что только мог для своего любимца,
В другое помещение на две недели отсадил Арно с подругой,
Для большей верности назначил даму сердца и большому Сизому
И пары свили гнёзда, удачной оказалась конюха задумка.
Вот всё в порядке, но по делам Арно частенько отлучался,
А Сизый привлекателен и ни одна голубка бы не устояла,
Когда от солнца вокруг зоба цветная отливала радуга.
Арно хоть плотно сложен, но ростом маловат и не красавец.
Пусть не особенно хорош, но как же глазки умные его сверкают!
Нередко описания встречаются, что в голубиных семьях
Пожизненно хранится верность своим избранным партнёрам.
Да так, но видно всё таки не обойтись нигде без исключений,
Припомним, что Арно голубка уже в прошлом Сизым очарована
И в день, когда Арно отсутствовал, была совершена измена.
Большому Сизому всего и дела, что красоваться в голубятне.
И выставлять всем напоказ размах огромных своих крыльев.
Как обнаглел! Он от законной половинки и не отказавшись,
Привёл в гнездо ещё подругу и обе сосуществовали мирно.
Арно же прилетев, увидел всё и насмерть он готов сражаться.
Но недостаток веса не компенсировать сердечком храбрым.
Бой был отчаянным… И надписи на крыльях о заслугах
Не придавали силы, изворотливости, а клюв и ноги маловаты…
Голубки вместе в отдалении гуляли с видом равнодушным.
Не миновать Арно погибели, но Билли вовремя вмешался.
Так конюх разозлился, что свернул бы мигом шею Сизому,
Но тот сбежал из клетки, будто бы предчувствуя расправу.
Через неделю Арно, серьёзно пострадавший в драке, выздоровел,
Сам Билли с нежностью за голубем старательно ухаживал.
Голубка прощена. Обманутый, что он таков, не подаёт и вида.
За десять миль Арно письмо принёс всего минут за восемь,
Из Бостона в Нью-Йорк герой летел часа четыре,
И так рекорды добавлялись, им причина любовь к родине,
Но возвращаясь, снова заставал голубку за беседой с Сизым
И поединки продолжались, хотя Арно был сильно утомлённым.
И Сизаря закрыли, а то и не известно чем бы всё закончилось,
Соревнование наметилось для почтарей всех возрастов
Полёт ответственный, на девять сотен миль, Чикаго-Бостон,
Отправили всех голубей на транспорте железнодорожном,
Всех выпускали по порядку, сначала слабых, лучших позже.
Последним самым выпущен Арно, как самый быстрый.
И пролетев знакомою дорогою значительное расстояние
Уже был впереди других, умело сокращая путь на мили,
Но захотел попить и опустился он к попутной голубятне,
Её владелец прикрыл дверцу, метки разглядев на крыльях.
Обычно все гостеприимны к письмоносцам, напоят и накормят,
Негласное такое правило-за честь помочь почтовому.
Хозяин этой голубятни так решил-Арно, ты дашь потомство.
Три долгих месяца прошли в мечтах о возвращении домой…
Арно вниманием не удостаивал подсаженных голубок новых.
То равнодушие презрительно выказывал опять предложенным,
То колотил их, не желая изменять единственной избраннице,
Томимый лишь желанием домой вернуться, тосковал по родине
О сетку, не жалея себя, бился, взад-вперёд в волнении метался.
Как медленно тянулось время, где узником Арно прожил два года.
Но вот в одной голубке столько схожести с любимою подругой
И голубок не устоял, что сразу же тюремщику заметно стало.
Гнездо избранницей готовилось, а значит всё нормально будет
Подумав, что Арно прижился, хозяин клетку незакрытою оставил.
Свободное пространство! Расправив крылья пленник вдаль рванулся…
Ни на минуту не замешкался… Летел, расправив крылья расписные,
Во время линек надписи на перьях новых аккуратно у героя обновляли.
Ах, как приятен путь домой, быстрей подальше от тюрьмы постылой.
Влекомый к родине единственной любовью, кругами ввысь он поднимался
Все горести и испытания, вся боль и горечь несвободы, всё забыто.
Арно летел со скоростью стрелы и поезд обогнал курьерский
Над горными долинами, где сосны вековые шепчутся с ветрами,
Не полагаясь на глаза, лишь подчиняясь чувству направления.
А из гнезда на дубе был издалека замечен зорким ястребом,
Но проскочил Арно… Так молодой олень засаду минует медведя.
Знакомый путь и виды мест родных в полёте придавали силы
Домой! Домой!-без слов от радости сердечко будто песню пело.
С горы как молния сорвался сокол-голубятник, сильный хищник,
Парил по ветру, словно плыл и выжидал удобного момента,
А выбрав, камнем падал вниз… Ни с чем назад он возвратился…
Путь вдоль долины и дороги и уж близко городские башни.
Теперь он нёсся ниже, видел рябь, что на реке от ветра.
Какой злой дух верхушкою холма охотника так ловко спрятал?
А бес какой помог стрелку увидеть пятнышко летевшее навстречу?
Хоть выстрел и не сбил, но ранил смертоносным градом.
И на груди виднелось тёмное пятно и силы понемногу убывали
Не сдался! Ведь опасность позади, не надо останавливаться.
Арно уж видел дом невдалеке родной своими зоркими глазами.
В минуту пролетал он меньше мили,скорость быстро падала.
Пусть крылья ослабели, но к родине любовь всё возрастала!
Вот снова на пути гнездо, где пара соколов, угрюмых восседала
И приближение Арно они заметили, вдаль зорко всматриваясь
Пираты в масках черных, немало почтарей по их вине пропало.
Не раз Арно от них успешно улетал, сейчас же у него нет шансов.
Он уже видел дом родной… Как велико сердечка храброго отчаянье!
И ни к чему описывать погоню, всё за минуту было кончено.
Два сокола в гнездо вернулись с тельцем бездыханным.
Там, на скале, пиратов клювы, когти окрашены все кровью,
А крылья превратились в клочья и летопись разбросана по камням.
О гибели героя так узнали-нашли кольцо в гнезде средь сора.
