Художник
Где-то вдали ухнет сова
Под сенью большого вишневого сада,
Вновь затрещат в камине дрова,
Скрипнет где-то за домом ограда.
Наблюдая закат на фоне окна,
Я сяду с альбомом напротив камина.
Вдруг Муза.. Прождав допоздна,
Явилась помочь в написании картины.
И вот на диване сидит она
В дорогом элегантном платье,
Как глоток векового вина,
Как ценная карта, без цифры и масти.
Я буду писать всю ночь напролет,
Как рыба, глотая воздух устами.
Я скованный пламенем, таю, как лед,
Тяжелые веки смыкаются сами.
И вот, нанеся последний штрих,
Моё тело без сил рухнуло на пол.
Шум в голове, наконец, затих,
Усыпляюще дождь по карнизу закапал..
Весь следующий день я буду спать,
Довольствуясь ценностью клада.
Мне не нужны простыня и кровать,
Мне больше вообще ничего не надо.
Проснувшись, подкину в камин дрова,
Снова скрипнет за домом ограда.
А где-то вдали ухнет сова
Под сенью большого вишневого сада.
Под сенью большого вишневого сада,
Вновь затрещат в камине дрова,
Скрипнет где-то за домом ограда.
Наблюдая закат на фоне окна,
Я сяду с альбомом напротив камина.
Вдруг Муза.. Прождав допоздна,
Явилась помочь в написании картины.
И вот на диване сидит она
В дорогом элегантном платье,
Как глоток векового вина,
Как ценная карта, без цифры и масти.
Я буду писать всю ночь напролет,
Как рыба, глотая воздух устами.
Я скованный пламенем, таю, как лед,
Тяжелые веки смыкаются сами.
И вот, нанеся последний штрих,
Моё тело без сил рухнуло на пол.
Шум в голове, наконец, затих,
Усыпляюще дождь по карнизу закапал..
Весь следующий день я буду спать,
Довольствуясь ценностью клада.
Мне не нужны простыня и кровать,
Мне больше вообще ничего не надо.
Проснувшись, подкину в камин дрова,
Снова скрипнет за домом ограда.
А где-то вдали ухнет сова
Под сенью большого вишневого сада.