В жару о пройденном

В жару я, размышляя на досуге,

Не смог сойтись в одной мысли простой –

“Уж, за какие же неведомы заслуги

Был жалован такою я судьбой?

 

За что Создатель одарил так щедро

Простого, смертного раба,

Когда в моих духовных недрах

Святую страсть возвел любя

 

К обычному теченью жизни,

К тому, как час сменяет час,

Давно избавившись от звеньев

Цепей, что сковывают нас

В пути к мечте своей желанной?”

Но главным подношеньем стал

Подарок, что огонь нещадный

Не смел разверзнуть злой оскал

И поглотить в смрадно́й пучине

Огнем, ведущим лишь к кончине

Тот мимолетный, дивный миг…

Когда отро́чество и юность,

Сливаясь, настигают пик,

И, будто источая хрупкость,

Вдруг образуют монолит.

 

И он Колоссом на глиняных ногах

К большому горю, перед нашими очами

Так скоро рухнет, рассыпаясь в прах,

Вставляя точку за прошедшими годами.

 

И нам, как должное, придется внять удар.

И согласиться с детства завершеньем.

Но я с тех дней способен стал

В беспечность милую на чудное мгновенье

Вернуться из своей гнилой рутины

И властно жизнь вдохнуть в картины,

Что уж застыли в памяти смолою,

Подобно ей столь чисто и светло,

Что возникают в разуме порою,

Когда нам жить вдруг станет тяжело,

Купив билет в тот край и в путь обратный,

Усевшись в поезд, направившись вперед,

Туда, где ждет меня приятный

Мой друг еще с беспамятных времен.

 

То место – дом, в котором вырос.

То место, где моя земля.

Там поле, на котором Эрос

Впервые посетил меня.

 

Туда, в забытый Богом угол,

В тот жалкий, ветхий клок седой земли

Бежит моя душа, как вьюга,

Когда хочу из головы

Я испустить, но только лишь на время,

Тяжелых дум повисшие пары.

В те устья, в горах которых племя,

Зимою долгою запрятавшись в шатры,

Дабы забыться от тягостного бремя,

Рисуют мифы и жгут семьей костры.

 

Я не из тех, кто забываться любит,

Кто прочь бежит от нынешнего дня.

Мне просто чувствуется, как душу мою губит,

То расстояние, что вырвало меня

И вышвырнуло прочь с земель, как будто

Я им не сын, а лишь гнилой сорняк.

Но верить в то, на мой взгляд, было б глупо,

Ведь знаю я, что сам для лучших благ

 

Я этот милый пуд земли покинул.

Не просто так, уверен, точно б сгинул,

Иль прозябал свой краткий век в тоске,

Пока на гробовой доске

Могильщик дряхлый именем моим

Замшелый камень не украсил.

Не то, чтобы финалом вдруг другим

Сей переезд судьбе моей дарил

Бессмертие, что отторгало тлен

Златыми мыслями, великими делами,

Нет, все ж суждено с закрытыми очами,

В забвенье уходя, могиле сдаться в плен.

 

Но этот тлен мне станет, как перина,

К которой я прильну, пройдя десятки миль.

Мне не страшна подобная кончина.

Куда мрачней, когда твой одр – пыль,

Что окружил тебя еще при жизни,

Загородив в очах своим пластом зенит.

Я с переездом наместником стал мысли,

Что к еще большему познанию спешит.

 

Не говорю, что не достичь прозренья,

Живя с непросвещенными в глуши,

Я лишь уверен – это ощущенье

Не мог постичь я фибрами души,

Не окружив себя рабочей атмосферой,

Не устремив свои старанья делом,

Что пронесу я через бытие,

Тянясь к счастливою звезде.

 

Но край мой тот, увы и ах,

Как груз тот тягостен бы ни был,

С наукой вовсе не в ладах,

А посему стал ясен выбор.

 

Но все же есть, чему градам высоким,

Не грех бы внять у Родины моей.

Ведь, несмотря на многолюдные чертоги,

Как все же мало среди них людей.

Я вижу сотни кукол заведенных,

Шагающих нервозною ходьбой,

На свое дело средь рассветов темных,

Лишь для того, чтоб вновь прийти домой.

Те куклы по дороге хмурят брови,

Крича об отвращении к толпе,

И напряженней барабанной дроби

Весь путь мечтают только обо сне.

Повсюду люд земной труда не любит –

Стремленье к лени в наших головах.

И мой земляк отступником не будет,

Но больше мира он несет в глазах.

 

Да, драки были тут всегда в ходу,

Но коли бой – повинно значит дело.

Не бьются здесь за ложь, за клевету,

Что кто-то третий выдумал умело.

 

И как богата на барышень столица,

Они умны, воспитаны, скромны,

Но вот способны ли они пуститься

Вслед за любимым на край глухой земли?

Им шелк не прясть, их не учили в детстве,

Зато плетут интриги на ура.

Их не зазорно показать в культурном месте,

Но вместе с тем способна ли она

Быть тайной воплоти, не по команде,

Скрывать под оболочкой глубину,

И не противиться обидной правде,

Когда ее за мысли простоту

Сравню с обычной деревенской девой,

Чьей ход идей могу, как книгу перечесть?!

Что городская - не делает сложнее,

Ведь лишь прозрение дает сознанью честь.

 

Я здесь себя создал другого,

Стал тем, кем не был никогда,

Но вместе с тем моя дорога

Не разошлась на тех путях.

Ведь совместить я смог уроки,

Что преподали мне места,

В которых дней моих потоки

Текли, звеня пуще ручья!

 

Но вместе с тем, коль меня спросит

Прохожий чуждый: "Кто такой?" -

Ему скажу, улыбку бросив:

“Я несибирский. Я степной”

 

 

7 апреля 2015 года