Последнее стихотворение Черному Человеку
Эта ночь, всем нам сны раздарив, воспарила,
Умирая, воскресла святой тишиной.
И из благостных днем, ночью, как из кадила
Льется дым,
Льются слезы и зной.
В эту ночь, что по-новому серой и длинной,
Он вернется, как полночь, и будет таков :
То двенадцать не время пробило в гостиной,
А на землю упало голов.
Засмеется, как буря над жаждущим штиля,
Руки вытянет, что холодней снежных рам,
Поглощая размеренность миля за милей,
Он воздвигнет свой храм,
И когда в уперевшейся в небо твердыне
Грянут трещины, Отче, знай, то - мой клинок
В необъятной и мертвой, как солнце, пустыне
Обагрит его кровью песок.
Умирая, воскресла святой тишиной.
И из благостных днем, ночью, как из кадила
Льется дым,
Льются слезы и зной.
В эту ночь, что по-новому серой и длинной,
Он вернется, как полночь, и будет таков :
То двенадцать не время пробило в гостиной,
А на землю упало голов.
Засмеется, как буря над жаждущим штиля,
Руки вытянет, что холодней снежных рам,
Поглощая размеренность миля за милей,
Он воздвигнет свой храм,
И когда в уперевшейся в небо твердыне
Грянут трещины, Отче, знай, то - мой клинок
В необъятной и мертвой, как солнце, пустыне
Обагрит его кровью песок.