Нептун, банальное море, и человек.

Набравши воздух
                            в сиплые мешки,
Я прокричу, что море -
                                 есть банальность
И ваши мертвые стишки
( нет, нет прошу, послушайте,
                                                     останьтесь)
утонут вместе с мутью
                                      разложившейся плотвы.
Я знаю,
            верю,
                  и  хочу,
по крайней мере,
чтоб это были, лишь  тончайшие пласты
культурно-массовых удуший. Послушайте!
Как запивает якоря Нептун
кровавым ромом из бутылки.
На берегу все так и свищет вьюн,
в честь мертвых и морских улыбок.
Смотрите!
Киты набрали в рот  по тысяче рыбешек.
Учитесь!
Вы сами не могли вылавливать из плошки
труп недоеденной свиньи!
Горит пожаром, видно, море,
теперь тут на плаву стальные великаны,
Нептун же, вдруг, заболевает корью.
Исчез. Наверно там, на дне, стаканом
стучит по рифовому столу,
и обсуждает с теми, кто забыт,
те времена, когда ломились все застолья
от кораблей и спелой голытьбы.
Ну а теперь, гудят
                          моря и реки
над ними новый господин.
Построил человек бетонные
                                             сусеки,
а Нептуна – на карантин. Набравши воздух
                             в сиплые мешки.
Я прокричу, что море -
                              есть банальность.
Не потому, что все исхожены
                                                    давно                                                   
                                                               вершки,
Не потому, что
                           не вода -
                                     а черная, густая смесь
                                                                     сквозь пальцы,
А потому, что обижают Нептуна
                                                    все ваши корабли.
А потому, что не писались о морях давно
достойные
                стихи.