ПЕРЕД ДОЖДЕМ

Всё ниже опускались облака,
давно собрав по улицам все тени.
А час дождя не наступал пока.
Он словно ждал, когда наступит темень.
 
Ему хотелось только в темноте
по-воровски шуршать и сеять холод.
Еще метались птицы в высоте.
И ливню всё не находился повод.
 
Еще неторопливые шаги
звучали на широких тротуарах.
Но проходили молча, как враги
друг другу все, как бы в обидах старых.
 
Здесь бы скучали Эрос и Сатир,
отбросив мысль о предстоящем лете.
В углу старик бездомный резал сыр
тупым ножом на скомканной газете.
 
Торговцы собирали пестрый хлам,
несли узлы, коробки паковали.
Скорей к дождю спешили по домам.
И крик от них стоял в пустом квартале.
 
Как неуютны, господи прости,
суровость и тупое безразличье!
И понимаешь – некуда уйти
от хмурых лиц, от этих взглядов бычьих.
 
Здесь исчезают лица горожан.
К чужой личине привыкает город.
Он жил, дышал, работал и рожал,
не ведая обиды и укора.
 
Здесь завтра будут мокрые скамьи.
Прибьется пыль, асфальт покроют лужи.
Но город, как разорванной семьи,
дождю не возродить. Он стал не нужен.
 
И ветер то вздымался, то стихал,
гонял листки рекламные кругами,
внушая равнодушие к стихам,
как к этой в мусор брошенной рекламе.