Мечта
Однажды ночью Он проснётся
И в мир, неистовый, ворвётся.
Так, крик безумный огласит
Планету, что в забвенье спит.
Здесь в полный рост гигант сторукий
Явился из тысячелетней муки.
Сорвёт он платье ночи чёрной,
Изъеденное молью звёзд.
Луну подкинет, словно волны
Людей кидают на утёс
И разобьётся, умирая
Луна о хаоса гранит,
Словно тарелка, разбивая
Свою эмаль о камни плит.
В руках сжимая синий пламень,
Ещё дымящих звёзд костёр
Он к ним притронется губами
И зуб его, как мч остёр,
Искрошит в пыль их вековую
И муку вдруг безогневую
Пусть примет смертный насовсем
И хаос, боль над миром всем!
Пусть он во мраке и тумане
Безумный, слабый и слепой
Пусть безутешною вдовой
Былыедни свои помянет.
Червём в земле он ползать станет,
Питаясь глиною простой,
Оставшись навсегда землёй!
Вот терминатор глазом красным
Луч лазера направит. Ясно
Осветит он небесный свод
И утро снова настаёт.
Сторукий оттолкнёт атлантов,
Стареющих, седых гигантов.
И свод папирусом старинным
Рассыплется как прах в руках
И землю всю окрасит винным
Кровь на безлюдных площадях.
Тогда сторукий ухмыльнётся
И криком огласит поля
И в дество дикое вернётся
Вновь возрождённая земля.
И в мир, неистовый, ворвётся.
Так, крик безумный огласит
Планету, что в забвенье спит.
Здесь в полный рост гигант сторукий
Явился из тысячелетней муки.
Сорвёт он платье ночи чёрной,
Изъеденное молью звёзд.
Луну подкинет, словно волны
Людей кидают на утёс
И разобьётся, умирая
Луна о хаоса гранит,
Словно тарелка, разбивая
Свою эмаль о камни плит.
В руках сжимая синий пламень,
Ещё дымящих звёзд костёр
Он к ним притронется губами
И зуб его, как мч остёр,
Искрошит в пыль их вековую
И муку вдруг безогневую
Пусть примет смертный насовсем
И хаос, боль над миром всем!
Пусть он во мраке и тумане
Безумный, слабый и слепой
Пусть безутешною вдовой
Былыедни свои помянет.
Червём в земле он ползать станет,
Питаясь глиною простой,
Оставшись навсегда землёй!
Вот терминатор глазом красным
Луч лазера направит. Ясно
Осветит он небесный свод
И утро снова настаёт.
Сторукий оттолкнёт атлантов,
Стареющих, седых гигантов.
И свод папирусом старинным
Рассыплется как прах в руках
И землю всю окрасит винным
Кровь на безлюдных площадях.
Тогда сторукий ухмыльнётся
И криком огласит поля
И в дество дикое вернётся
Вновь возрождённая земля.