Со дна
Пленительный запах французских духов источали красивые руки толерантности, закрывающие мне глаза. Сквозь тонкие, изящные пальцы я видел как амбициозность и эгоизм с усердием работают острыми лопатами. Частички земли сыпались на моё беспомощное, лежащее в обнимку с ленью тело. Я погружался в чёрную бездну, на краю которой сидела обнажённая философия, поигрывая ножками ,и, убеждая меня в том, что я этого хочу.
Меня закапывали те, кого я считал друзьями свободы. Сама она была вдалеке от всего этого. Я кричал ей: "Посмотри, что они делают! Они же убивают меня! Почему они так поступают?!" И истинный друг свободы - вездесущий ветер - доносил мне ответ: "Они мне незнакомы..."
Я слышал безудержный смех вседозволенности...
Тоска медленно начинала принимать меня в свои объятия...
Я уже почти закрыл глаза, когда услышал голос. Рвущийся из глубин моей сущности, незнающий преград, он заглушал хохот и крики окружающих. Вместе с ним я вспомнил о ней. И тогда, своей силой она высвободила меня из крепких объятий ленивой тоски. И, несмотря на комья грязи, летящие со всех сторон, я впервые за долгое время ощутил себя живым. Я чувствовал, как воля, ведомая совестью, тянет меня со дна.
Меня закапывали те, кого я считал друзьями свободы. Сама она была вдалеке от всего этого. Я кричал ей: "Посмотри, что они делают! Они же убивают меня! Почему они так поступают?!" И истинный друг свободы - вездесущий ветер - доносил мне ответ: "Они мне незнакомы..."
Я слышал безудержный смех вседозволенности...
Тоска медленно начинала принимать меня в свои объятия...
Я уже почти закрыл глаза, когда услышал голос. Рвущийся из глубин моей сущности, незнающий преград, он заглушал хохот и крики окружающих. Вместе с ним я вспомнил о ней. И тогда, своей силой она высвободила меня из крепких объятий ленивой тоски. И, несмотря на комья грязи, летящие со всех сторон, я впервые за долгое время ощутил себя живым. Я чувствовал, как воля, ведомая совестью, тянет меня со дна.
