Реквием по телефонной будке

-Алле, Никитишна!? Да, видно, сорвалось!

Да-да, в семнадцать тридцать у продмага!

С Николкой? Перебросились рюмахой!

Ах, да, отец отвешивал поклонный…

Нет-нет, не изъявлял попутных просьб…

Он, знаете ль, с той ночи похоронной

Со всем мирским, по-видимому, врозь.

Осел в уединеньи в подмосковной

 

лачуги Собиных и бузетешно запил.

А я? Что я? К чему так пить!?

Развеюсь месяц где-нибудь в степи.

Ну, в крайнем случае, куда-нибудь на запад:

послушать горы, лошадиный топот,

пройтись по склонам тропами графинь,

изведать прелесть полусладких вин…

Здесь, Вы одна, остались, да и только.

 

Алле, алле! Да черт бы их побрал!

Всему виной неистовая буря.

В иное время, этим всем любуясь,

не одну пьесу и сонату комкал…

-Никитишна сегодня умерла…

-Да как же так? А с кем я? А во сколько?

Да кто Вы? Боже, передайте ей…

(Обрыв, гудки, свисающая трубка…

В зрачках осталась отраженной крупно,

оставленная настежь дверь.)