В начале и после
В начале мы знаем друг друга едва ли,
В том страстном порыве нам всё равно,
Какие грехи, как будто из стали,
Тенями за спинами спят уж давно.
Я шапку надел и на ней крупным шрифтом,
Написано чётко: «Влюблённый дурак»
Я вытащил с сердца железные штифты,
Под лай и рычание мнимых собак.
Я пел и плясал, и краской я белой,
Писал твое имя, хотел сказать всем,
Что, то, что когда-то казалось мне серым,
Всей радуги глянец впитало совсем.
Чуть позже знакомы скелеты в шкафу,
Чуть позже утихли те песни и пляски
И вот я один под дождем стою,
Смотрю на то имя, но вывелись краски.
Цветочек, засохший наш, снова полью,
Тебя обниму и скажу наудачу,
Что я тебя также, всё также люблю,
Ты скажешь, что тоже и тихо заплачешь.
В том страстном порыве нам всё равно,
Какие грехи, как будто из стали,
Тенями за спинами спят уж давно.
Я шапку надел и на ней крупным шрифтом,
Написано чётко: «Влюблённый дурак»
Я вытащил с сердца железные штифты,
Под лай и рычание мнимых собак.
Я пел и плясал, и краской я белой,
Писал твое имя, хотел сказать всем,
Что, то, что когда-то казалось мне серым,
Всей радуги глянец впитало совсем.
Чуть позже знакомы скелеты в шкафу,
Чуть позже утихли те песни и пляски
И вот я один под дождем стою,
Смотрю на то имя, но вывелись краски.
Цветочек, засохший наш, снова полью,
Тебя обниму и скажу наудачу,
Что я тебя также, всё также люблю,
Ты скажешь, что тоже и тихо заплачешь.