Фельетон Онанизм и немного романтики
"Можно ли научиться онанировать?" - спросила у меня одна подруга.
Оно как-то само приходит.
Cначала тебе двенадцать. Ты лезешь вверх по канату, на уроке физкультуры, и у тебя случается первый оргазм. Потом ты приходишь домой и разбираешься с тем, как это работает. В тринадцать ты уже яростно теребишь, а в четырнадцать, даже с эакуляцией! Не уверен, что точно описал возрастные рамки пубертатного периода, но не суть.
Далее, начинаешь встречаться с какой-нибудь девственницей, которая, понятное дело, даст тебе только после свадьбы, только потому, что она без ума от детей и хочет нарожать их тебе целую кучу – от четырех до дюжины. Где-то здесь, в погоне за доступными удовольствиями, и начинается взаимное теребление. Находишь клитор, радуешься этому. Учишься чувствовать то, что чувствуют девушки, понимать, как это все работает. Стареешь, незаметно и постепенно. Бросаешь девственницу девственницей, начинаешь встречаться с кем-то постарше. Начинается первый половой беспредел и сумасшедший эротический произвол. В ход идет все, что есть в наличии: пальцы рук-ног, уши, язык, ножка от табурета (шучу)... А потом она бросает тебя, потому что вечная молодость – это круто, но пора замуж, желательно за кого-то умеренно толстого и с машиной. И ты остаешься один, влюбленный в сам процесс, но не влюбленный, пока, ни в кого.
Возникает пустота и пустоту эту, что появилась как следствие, но метит в причины, следует как-нибудь, да заполнить.
На помощь приходит порно, сухая дрочка и жалость к себе, а вместе с ними, одна за другой, исчезают с поля зрения все перспективные подруги, потому что онанист и вагинострадалец жалеющий себя - зрелище до того жалкое, что даже противное.
Бремя быта и тягость страданий облегчают, иногда, случайные потрахушки, после которых жалость к себе не только удваивается, но и размен идет уже не только на подруг и знакомых, а на весь существующий женский род.
Появляются мысли о гомосексуализме, или о сане священника, где-нибудь в деревенском приходе для двенадцатилетних мальчишек. Шутки шутками, но мыслей этих хватает лишь на раз поблевать, остается идти вперед, исключительно по гетеросексуальной стезе.
Вдруг, появляется она. Все проясняется до запредельной ясности, она – та единственная!
Начинается с малого. Случайное совпадение, за ним вереница знакомств по инерции, и вот, возникшая перед тобой, она стоит и пялится на тебя большими, ясными глазами, и видишь ты в них нечто невиданное и особенное, но описать способен лишь банальностями про какую-то искорку или огонь.
Много болтает, будто хочет понравиться, но в то же время убеждает тебя в собственном сволочизме, высмеивает свои и твои недостатки и жалуется, пожалуй, искренне, на то, что никто её не любит. Но это неправда! Её любишь ты и вошедший в раж посвящаешь ей, тут же, пафосные тирады, смысл которых тебе самому не понятен. Выясняется, что никому непонятные речи так сладки…
Потом она исчезает. Проходит неделя. Месяц. Свободное время отдано работе и спорту. Ломается нога и её, некогда целую, даже опорную, на время заменяет пара кривых, натирающих мозоли на ладонях костылей. Угасают, тем временем, в равной степени и тяга к рукоблудию и надежда. Последняя, в частности на то, что как-нибудь что-нибудь выгорит.
Но вдруг, нежданно-негаданно она возвращается и говорит "Погуляем?" И ты, хромой еще, от того, что гипс снял на полторы недели раньше положенного срока, игнорируя боль в ноге, возникающую при каждом неудачном шаге, ведешь ее в ебеня. Почему туда? Да потому что где-то там, на ветхом деревянном мосту, небрежно перекинутом на тот берег речки-вонючки (не без помощи ржавого троса), в окружении комаров можно встретить закат, ощутив, повсеместно, приятную отдаленность от города, а вместе с тем и невероятную близость друг к другу…
А фельетон на этом не заканчивается. *подмигивающий смайл*
Оно как-то само приходит.
Cначала тебе двенадцать. Ты лезешь вверх по канату, на уроке физкультуры, и у тебя случается первый оргазм. Потом ты приходишь домой и разбираешься с тем, как это работает. В тринадцать ты уже яростно теребишь, а в четырнадцать, даже с эакуляцией! Не уверен, что точно описал возрастные рамки пубертатного периода, но не суть.
Далее, начинаешь встречаться с какой-нибудь девственницей, которая, понятное дело, даст тебе только после свадьбы, только потому, что она без ума от детей и хочет нарожать их тебе целую кучу – от четырех до дюжины. Где-то здесь, в погоне за доступными удовольствиями, и начинается взаимное теребление. Находишь клитор, радуешься этому. Учишься чувствовать то, что чувствуют девушки, понимать, как это все работает. Стареешь, незаметно и постепенно. Бросаешь девственницу девственницей, начинаешь встречаться с кем-то постарше. Начинается первый половой беспредел и сумасшедший эротический произвол. В ход идет все, что есть в наличии: пальцы рук-ног, уши, язык, ножка от табурета (шучу)... А потом она бросает тебя, потому что вечная молодость – это круто, но пора замуж, желательно за кого-то умеренно толстого и с машиной. И ты остаешься один, влюбленный в сам процесс, но не влюбленный, пока, ни в кого.
Возникает пустота и пустоту эту, что появилась как следствие, но метит в причины, следует как-нибудь, да заполнить.
На помощь приходит порно, сухая дрочка и жалость к себе, а вместе с ними, одна за другой, исчезают с поля зрения все перспективные подруги, потому что онанист и вагинострадалец жалеющий себя - зрелище до того жалкое, что даже противное.
Бремя быта и тягость страданий облегчают, иногда, случайные потрахушки, после которых жалость к себе не только удваивается, но и размен идет уже не только на подруг и знакомых, а на весь существующий женский род.
Появляются мысли о гомосексуализме, или о сане священника, где-нибудь в деревенском приходе для двенадцатилетних мальчишек. Шутки шутками, но мыслей этих хватает лишь на раз поблевать, остается идти вперед, исключительно по гетеросексуальной стезе.
Вдруг, появляется она. Все проясняется до запредельной ясности, она – та единственная!
Начинается с малого. Случайное совпадение, за ним вереница знакомств по инерции, и вот, возникшая перед тобой, она стоит и пялится на тебя большими, ясными глазами, и видишь ты в них нечто невиданное и особенное, но описать способен лишь банальностями про какую-то искорку или огонь.
Много болтает, будто хочет понравиться, но в то же время убеждает тебя в собственном сволочизме, высмеивает свои и твои недостатки и жалуется, пожалуй, искренне, на то, что никто её не любит. Но это неправда! Её любишь ты и вошедший в раж посвящаешь ей, тут же, пафосные тирады, смысл которых тебе самому не понятен. Выясняется, что никому непонятные речи так сладки…
Потом она исчезает. Проходит неделя. Месяц. Свободное время отдано работе и спорту. Ломается нога и её, некогда целую, даже опорную, на время заменяет пара кривых, натирающих мозоли на ладонях костылей. Угасают, тем временем, в равной степени и тяга к рукоблудию и надежда. Последняя, в частности на то, что как-нибудь что-нибудь выгорит.
Но вдруг, нежданно-негаданно она возвращается и говорит "Погуляем?" И ты, хромой еще, от того, что гипс снял на полторы недели раньше положенного срока, игнорируя боль в ноге, возникающую при каждом неудачном шаге, ведешь ее в ебеня. Почему туда? Да потому что где-то там, на ветхом деревянном мосту, небрежно перекинутом на тот берег речки-вонючки (не без помощи ржавого троса), в окружении комаров можно встретить закат, ощутив, повсеместно, приятную отдаленность от города, а вместе с тем и невероятную близость друг к другу…
А фельетон на этом не заканчивается. *подмигивающий смайл*
