Беда
Никто уже не любит нравы,
Морали; прежде времена
Устойчивыми были, как корабль,
Который не утонет на волнах.
Никто не скажет в этот век тебе:
"Пожалуйста" иль "Добрый вечер"
Уже проплыли годы те,
Любимые родимым предкам.
Кругом кретины, и кругом беда.
Беда, которая близка всем стала.
Беда, что не разлюбят никогда,
Здесь всем всегда чего-то мало.
Здесь, в этом странном мире,
Где хочется услышать мило,
Где не желаешь грубости,
А только самой сладкой мудрости,
Которой не найдешь причины.
О да, к большому сожаленью,
Прошло то время, где любили
Отца и мать; теперь уж нет спасения
От глупых и бессовестных дебилов.
Никто сейчас не знает слов,
Которые могли бы смело
Произносить на радость снов,
Все время ищущих удела.
Никто не хочет жить, как нужно,
Как правильно, как любо.
А только лишь пугаться глупо
Устоев правильных;
Видите ли, нудно.
Услышь меня, Россия!
Услышь, страна красивых,
Нежных, милых слов.
Услышь, народ!
А как тебе не стыдно
Позорить родину, в которой ты живешь?!
Морали; прежде времена
Устойчивыми были, как корабль,
Который не утонет на волнах.
Никто не скажет в этот век тебе:
"Пожалуйста" иль "Добрый вечер"
Уже проплыли годы те,
Любимые родимым предкам.
Кругом кретины, и кругом беда.
Беда, которая близка всем стала.
Беда, что не разлюбят никогда,
Здесь всем всегда чего-то мало.
Здесь, в этом странном мире,
Где хочется услышать мило,
Где не желаешь грубости,
А только самой сладкой мудрости,
Которой не найдешь причины.
О да, к большому сожаленью,
Прошло то время, где любили
Отца и мать; теперь уж нет спасения
От глупых и бессовестных дебилов.
Никто сейчас не знает слов,
Которые могли бы смело
Произносить на радость снов,
Все время ищущих удела.
Никто не хочет жить, как нужно,
Как правильно, как любо.
А только лишь пугаться глупо
Устоев правильных;
Видите ли, нудно.
Услышь меня, Россия!
Услышь, страна красивых,
Нежных, милых слов.
Услышь, народ!
А как тебе не стыдно
Позорить родину, в которой ты живешь?!