Главный злодей
Марина: В ту ночь, когда тебя, супруг
Пленила сказок и фантазий муза,
Ты записал на бересте весь свой испуг –
Навеки плечи уберёг от груза.
Я слушала, внемля тебя, твой жуткий сказ,
И когда на улице гроза стенала,
Я, вздрагивая, до смерти пугалась каждый раз,
И крепко в страхе так плечо твоё сжимала.
Гришка: Марина, не хотел тебя пугать –
Клянусь, я ужас этот не придумал.
О, если б знал, я б передумал русским царём стать,
Но в тот момент о смерти я не думал.
Ворвался вместе с громом я к Борису,
В руке сжимая зачарованный клинок.
Лупил снаружи ливень по карнизу;
Дверь распахнул мой яростный пинок.
А что Борис?
Сверкая бешено своими карими глазами,
Смотрел злодей в глаза мне сверху вниз,
Свой меч сжимая твёрдыми руками.
Борис: Здоров ты будь, мальчишка-самозванец.
Ничтожный беглый инок и червяк.
Я вижу на щеках твоих смятения румянец,
Ведь то, что говорю я – не пустяк.
Марина: Он так и сказал?
Гришка: Конечно, милая, не так. Сказал Борис:
Борис: В душе моей клубится вечный Мрак,
В ней места нет любви и состраданью.
Мальчишка, не тревожься – сделай ко мне шаг,
И жизнь мою прерви по моему желанью.
Гришка: А я ему в ответ:
«Не время умирать, злодей Бориска!
Грехов твоих не терпит Божий свет,
Возмездие твоё к тебе уж близко».
Марина: Какой ты у меня храбрый!
Гришка: Да, нет в моей душе ни тени страха!
Схватившись за волшебный меч,
Хотел я возвратить Бориса в царство праха,
Срубив богопротивную главу с широких плеч.
Борис: Царевич, о, великий, светлый, пощади злодея!
Я одержим библейским Легионом с ранних лет.
Они таятся в моём теле, Зло во мне лелея,
Вкусить мне не дают любовь и свет.
Царевич, я не знаю: жить мне, или нет?
Что толку старому Борису в его власти?
Мне судьбоносным будет твой ответ,
И верю, что меня тогда оставят все напасти.
О, выслушай историю мою!
Она тебе покажется ужасной.
Вот видишь: от тебя я ничего не утаю,
Но грех сей делает меня всё более и более несчастным.
Ещё когда я был моложе,
Я думал, что убил тебя, убийцу подослав.
Я знаю: это для царя негоже,
Но радовался, смерть саму на мальчика наслав.
Но по велению капризному Судьбы
Мальчишка выжил, саму гибель одолев,
И став наследником – увы мне, о увы…
Димитрий рос отважным, точно лев.
Гришка: Зачем ты рассказал мне эту муть?
Ты думал вызвать у меня, как у девицы, жалость?
Я уловил твою гнилую суть.
Прощайся с жизнью, Борис. Я знаю, это неприятно малость.
И тогда, взмахнув мечом, я отрубил злодею голову. Она откатилась в угол, и до меня донёсся жуткий хриплый смех, звучащий одновременно откуда-то из живота Бориса и изо всех углов его палат.