Ночь
Легкая морось. Низкий туман.
Зябко и зыбко. Я весел и пьян.
Темные ночи летней поры
Нам завещали безумство игры.
Я нарисую твой образ в ночи,
Сладкие губы мне шепчут: «Молчи!»
Я, повинуясь сим алым устам,
Слова и звука теперь не издам.
Ты – моя нимфа. Ты Божья рука.
Конь, уносящий покой ездока.
Я подчиняюсь безмолвным словам,
Душу и сердце, покой свой отдам.
Полусмущённый в экстазе я бьюсь:
Не потерять бы полуночных чувств.
Ночью раздолье и ночью любовь:
Пошло её зарифмую на «вновь».
Но есть пошлее рифма к любви -
Ало-венозной, чуть синей крови.
Я Вам скажу, и сомнения нет:
Кровь и любовь не рифмует поэт!
Ночь коротка, ибо летняя ночь.
Солнце во всю разгорается мочь.
Пусть это будет лишь призрачный сон,
Пусть буду снова лишь в сон я влюблен.
Мокры подушки. Сыра простыня.
Снова, ты, ночь, обманула меня.
Кто ты, красавица сумрачных грёз? -
Я в пустоту задаю свой вопрос.
Но не раздался во тьме мне ответ,
Я озираюсь: тебя уже нет.
Видно, красавица ночью придёт:
Только ночами любовь в нас живёт.
Зябко и зыбко. Я весел и пьян.
Темные ночи летней поры
Нам завещали безумство игры.
Я нарисую твой образ в ночи,
Сладкие губы мне шепчут: «Молчи!»
Я, повинуясь сим алым устам,
Слова и звука теперь не издам.
Ты – моя нимфа. Ты Божья рука.
Конь, уносящий покой ездока.
Я подчиняюсь безмолвным словам,
Душу и сердце, покой свой отдам.
Полусмущённый в экстазе я бьюсь:
Не потерять бы полуночных чувств.
Ночью раздолье и ночью любовь:
Пошло её зарифмую на «вновь».
Но есть пошлее рифма к любви -
Ало-венозной, чуть синей крови.
Я Вам скажу, и сомнения нет:
Кровь и любовь не рифмует поэт!
Ночь коротка, ибо летняя ночь.
Солнце во всю разгорается мочь.
Пусть это будет лишь призрачный сон,
Пусть буду снова лишь в сон я влюблен.
Мокры подушки. Сыра простыня.
Снова, ты, ночь, обманула меня.
Кто ты, красавица сумрачных грёз? -
Я в пустоту задаю свой вопрос.
Но не раздался во тьме мне ответ,
Я озираюсь: тебя уже нет.
Видно, красавица ночью придёт:
Только ночами любовь в нас живёт.