Она живет три года
Подойду к окну. Десять сорок. Суббота.
И фонарь желтизною мне бьет в лицо.
Вот казалось бы, что в лета мои за забота?
Что в душе моей тяжелеет свинцом?
Мне б хихикать с другими, на все обижаться,
Научиться с тобой говорить ни о чем.
А не в строчки сухие словами жаться,
Когда мысли совсем уже бьют ключом.
Мне, наверное, ждать осталось немного
Возвращенья потерянной мною свободы.
Ведь ничто не длится очень уж долго.
По преданью Она живет три года.
И фонарь желтизною мне бьет в лицо.
Вот казалось бы, что в лета мои за забота?
Что в душе моей тяжелеет свинцом?
Мне б хихикать с другими, на все обижаться,
Научиться с тобой говорить ни о чем.
А не в строчки сухие словами жаться,
Когда мысли совсем уже бьют ключом.
Мне, наверное, ждать осталось немного
Возвращенья потерянной мною свободы.
Ведь ничто не длится очень уж долго.
По преданью Она живет три года.