Плач Ярославны по мужу, убитому в подъезде.
Как много теперь могу
сказать я, прозрев от боли!
Мы все у него в долгу,
а я перед ним тем более.
Шепчу уголками губ
у камня, у обелиска:
"Живые всегда в долгу,
особенно перед близким".
Не плачу назло врагам!
Любила я, как умела!
Пускай кое-кто кое-как,
а я и душой и телом.
С судьбою-злодейкою кто,
ну, кто не знаком воочию,
но как соразмерить то,
что выпало мне той ночью?
Я помню предсмертный взгляд,
когда он упал - о, боже! -
ушла из под ног земля
в тот миг подо мною тоже.
Я выжила, он же - нет,
погиб молодой, красивый.
Ах, мой дорогой брюнет,
зачем я себя простила?
Нет места мне с этих пор
на свете, таком огромном,
глядит на меня в упор
мой друг и товарищ кровный.
Не плачу назло врагу!
Любила я, как умела!
Мы все у него в долгу,
виновники в смерти тела!
Ведь душу убить нельзя!
Ей выстрел не страшен в голову!
Она сама в небеса
стремится бессмертным голубем!
