Не надо плакать...
Не надо плакать, стать моя крепка
Подобно этим граням бриллианта,
Пока на сталь холодного курка
Не ляжет нервно палец дуэлянта.
Не разлетится весть, что я погиб,
Разогнанная ветреным порывом,
Пока пути размытого изгиб
Не приведёт меня к крутым обрывам.
Не стоит ждать, я почвой не пропах,
Завидев сзади узкую траншею,
Пока скрещенье обнажённых шпаг
Не обняло надменно мою шею.
Да, я живу. Растут цветы у ног,
Но это вдруг осознаёшь тогда лишь,
Когда ты сам себе в огне тревог
Заветные минуты жизни даришь.
Я в них увидел заводь с камышом,
Разбросанные листья по озёрам.
Ах, как напрасно в мире я большом
Считал покой ромашковый позором.
Замедлю ход, остановлюсь, замру:
Кружат скворцы, стучит о древо дятел…
Не до конца на ледяном ветру
Свою любовь я к родине утратил.
Двулика и постыдна жизни новь,
Бессмысленны порою вопли клятвы,
Но всё ж пока струится в венах кровь,
Я воспою единый праздник жатвы.
Подобно этим граням бриллианта,
Пока на сталь холодного курка
Не ляжет нервно палец дуэлянта.
Не разлетится весть, что я погиб,
Разогнанная ветреным порывом,
Пока пути размытого изгиб
Не приведёт меня к крутым обрывам.
Не стоит ждать, я почвой не пропах,
Завидев сзади узкую траншею,
Пока скрещенье обнажённых шпаг
Не обняло надменно мою шею.
Да, я живу. Растут цветы у ног,
Но это вдруг осознаёшь тогда лишь,
Когда ты сам себе в огне тревог
Заветные минуты жизни даришь.
Я в них увидел заводь с камышом,
Разбросанные листья по озёрам.
Ах, как напрасно в мире я большом
Считал покой ромашковый позором.
Замедлю ход, остановлюсь, замру:
Кружат скворцы, стучит о древо дятел…
Не до конца на ледяном ветру
Свою любовь я к родине утратил.
Двулика и постыдна жизни новь,
Бессмысленны порою вопли клятвы,
Но всё ж пока струится в венах кровь,
Я воспою единый праздник жатвы.