Стивен
Стивен пишет, и свет у него горит
Стив умеет писать, и это бесспорный факт
отличать себя от стихов, как "си" отличать от "фа", понимать, что за место в мире займёт строфа
Стивен пишет июни и декабри, и белеющий снег
если не о чем написать,
то Энлиль открывает ему Арарат или Эверест, предлагает анапест, бумагу и интерес
зажигает маяк на подвластной ему горе
и зелёные звёзды на волосах
он поэтому был на хребтах и в большой воде
он акула и видел много других акул
не привык лежать на спине или на боку, а скорее - держаться меж строк или начеку
кто-то даже ему сказал, что он чародей или, может, не человек, но какой ему в этом прок
он родился затем, чтобы быть с людьми, слушать песни с восхода Уту и до восьми
их приперчивать, сыпать имбирь и тмин, подавать на обед в виде варева или строк
он писал бы иначе, когда бы иначе мог
я-то знаю таких Wechselbalg, я и сам такой
и выходят из нас маяки и смотрители маяков
все мы станем листьями вяза или рекой, изойдём на слова, фолианты или письмо, каждый с запахом мускуса или мяты
и не важно, что было - было ли что? - внутри
Стивен пишет, и северный цвет горит, прорывает насквозь июни и декабри
и становится Грёза ярче и необъятней
Стив умеет писать, и это бесспорный факт
отличать себя от стихов, как "си" отличать от "фа", понимать, что за место в мире займёт строфа
Стивен пишет июни и декабри, и белеющий снег
если не о чем написать,
то Энлиль открывает ему Арарат или Эверест, предлагает анапест, бумагу и интерес
зажигает маяк на подвластной ему горе
и зелёные звёзды на волосах
он поэтому был на хребтах и в большой воде
он акула и видел много других акул
не привык лежать на спине или на боку, а скорее - держаться меж строк или начеку
кто-то даже ему сказал, что он чародей или, может, не человек, но какой ему в этом прок
он родился затем, чтобы быть с людьми, слушать песни с восхода Уту и до восьми
их приперчивать, сыпать имбирь и тмин, подавать на обед в виде варева или строк
он писал бы иначе, когда бы иначе мог
я-то знаю таких Wechselbalg, я и сам такой
и выходят из нас маяки и смотрители маяков
все мы станем листьями вяза или рекой, изойдём на слова, фолианты или письмо, каждый с запахом мускуса или мяты
и не важно, что было - было ли что? - внутри
Стивен пишет, и северный цвет горит, прорывает насквозь июни и декабри
и становится Грёза ярче и необъятней
