Есть мартовского неба чистота,
ещё не ведавшего, что такое гром,
как чистота бумажного листа,
ещё не осквернённого пером... Но встанут в строчку первые слова
 и - впереди - бурлацкая верста,
и туго сдавит сердце бечева.
О, знать оно заныло наспроста. Сработанные из обычных слов,
неведомым законам подчинясь,
как крах, как сокрушение основ,
внезапно строки обнаружат связь... В насыщенный бессоницей раствор,
когда свеча погасла, мозг устал,
задуманному мной наперекор
 стихотворенья выпадет кристалл. В нём будут жить прозрачна и легка,
казавшаяся тяжкою верста,
и ты, и я, и гром издалека,
и мартовского неба чистота...