А я сегодня с ней гулял...
А я сегодня с ней гулял
И вопреки сметенью,
Я говорил с ней, и она.
Прекрастно, без сомненья.
Когда она споткнулась, поддержал,
Она была неловкая немного.
Всё мило это очень, очень. Да.
Проблема в том, что я люблю её до гроба.
Люблю я волосы её, что заплетённы в "шишку".
Люблю её улыбку я. Наивный я мальчишка.
Её прелестно милый смех надолго не забуду,
Звучит он эхом на душе. Такое это чудо.
Прекрасен лик её, о да
Но нужен ли я ей?
Драчун, паршивец, негодяй,
Но очень ласков с ней.
И первый раз в моей судьбе явился смысл к жизни.
Живу теперь, пишу стихи, листаю книг страницы.
Я не исправлюсь до конца, останусь сорванцом,
Но быть достойным её губ, мечтаю, день за днём.
Мечтаю с ней гулять до ночи, чтоб долго нас ругал отец.
Мечтаю я достать ей солнце, чтоб свет в душе её не мерк.
Мечтаю быть я ей опорой, что выдержит любой удар.
Мечтаю я прогнать невзгоды, чтоб было ей теплей всегда.
Пусть, что-то я себе придумал,
Но я придумал на века!
И знай ты, миленький шкудрёнок,
Больше всего, люблю тебя!
И вопреки сметенью,
Я говорил с ней, и она.
Прекрастно, без сомненья.
Когда она споткнулась, поддержал,
Она была неловкая немного.
Всё мило это очень, очень. Да.
Проблема в том, что я люблю её до гроба.
Люблю я волосы её, что заплетённы в "шишку".
Люблю её улыбку я. Наивный я мальчишка.
Её прелестно милый смех надолго не забуду,
Звучит он эхом на душе. Такое это чудо.
Прекрасен лик её, о да
Но нужен ли я ей?
Драчун, паршивец, негодяй,
Но очень ласков с ней.
И первый раз в моей судьбе явился смысл к жизни.
Живу теперь, пишу стихи, листаю книг страницы.
Я не исправлюсь до конца, останусь сорванцом,
Но быть достойным её губ, мечтаю, день за днём.
Мечтаю с ней гулять до ночи, чтоб долго нас ругал отец.
Мечтаю я достать ей солнце, чтоб свет в душе её не мерк.
Мечтаю быть я ей опорой, что выдержит любой удар.
Мечтаю я прогнать невзгоды, чтоб было ей теплей всегда.
Пусть, что-то я себе придумал,
Но я придумал на века!
И знай ты, миленький шкудрёнок,
Больше всего, люблю тебя!
