Статья 105, часть 2
Себя кляня, шепча при этом:
«Ах, если б только я могла...»
Она гасила сигарету
И тут же новую брала.
Лбом в стиснутый кулак упершись,
Заплакала: «Он снится мне...»
И не было от веку горше,
Чем эти слезы на земле.
«Ах, что же делать мне?» - спросила,
Но ей не нужен был ответ.
«Ведь я убийца! Я убила!
На свете мне прощенья нет!»
...Явится друг не соизволил –
Мужское важное житье –
Аборт… Так это же без боли…
И вот встречала я ее.
В больнице врач в халате белом
Спросил: «Оплатите сейчас?»
Потом добавил между делом:
«Всем не приятно в первый раз…»
Мы молча шли, держась под руку –
Две тени средь сиянья дня –
И принялась моя подруга
Вдруг успокаивать меня:
«Ну что молчишь? Не ссы в колготки!
Не дрейфь, я это залечу!
Давай, подружка, купим водки!
Напиться очень я хочу!»
Она пила, а я смотрела
На серые ее черты.
От страха сердце холодело
И ныл живот от пустоты.
Где друг? Где врач? Они – герои!
А этой дуре как же быть?
Ведь если убивали трое,
Ее одну нельзя казнить...
«Ах, если б только я могла...»
Она гасила сигарету
И тут же новую брала.
Лбом в стиснутый кулак упершись,
Заплакала: «Он снится мне...»
И не было от веку горше,
Чем эти слезы на земле.
«Ах, что же делать мне?» - спросила,
Но ей не нужен был ответ.
«Ведь я убийца! Я убила!
На свете мне прощенья нет!»
...Явится друг не соизволил –
Мужское важное житье –
Аборт… Так это же без боли…
И вот встречала я ее.
В больнице врач в халате белом
Спросил: «Оплатите сейчас?»
Потом добавил между делом:
«Всем не приятно в первый раз…»
Мы молча шли, держась под руку –
Две тени средь сиянья дня –
И принялась моя подруга
Вдруг успокаивать меня:
«Ну что молчишь? Не ссы в колготки!
Не дрейфь, я это залечу!
Давай, подружка, купим водки!
Напиться очень я хочу!»
Она пила, а я смотрела
На серые ее черты.
От страха сердце холодело
И ныл живот от пустоты.
Где друг? Где врач? Они – герои!
А этой дуре как же быть?
Ведь если убивали трое,
Ее одну нельзя казнить...
