Он.
Через сердце пропусти меня.
Да, наверно, муж твой бессердечен.
Можно и ругать, и обвинять,
Разве человек – он безупречен?
Слов он нежных не дарил, когда
Ты нуждалась в ласке, в понимании.
Знал бы наперед, так никогда
И не попустил быть расставанию.
Он привыкнет заново дышать,
Ковылять, идя дорогой сирой,
Но опять ему не хватит мира,
Просто чтобы сердце залатать.
Будет он и называть женой,
И желанной станешь вновь, и милой,
Обнимать и даже с большей силой,
Будет, чтоб не мучилась виной.
Будет он заботливым отцом,
Дедом нежным и трудолюбивым,
Будет радостным опять его лицо,
Только чтобы ты была счастливой.
Он тебе не сможет отказать,
Будет, не смотря на то, что было,
Улыбаться, но в его глазах
Ты прочтешь, что ты его убила.
Да, наверно, муж твой бессердечен.
Можно и ругать, и обвинять,
Разве человек – он безупречен?
Слов он нежных не дарил, когда
Ты нуждалась в ласке, в понимании.
Знал бы наперед, так никогда
И не попустил быть расставанию.
Он привыкнет заново дышать,
Ковылять, идя дорогой сирой,
Но опять ему не хватит мира,
Просто чтобы сердце залатать.
Будет он и называть женой,
И желанной станешь вновь, и милой,
Обнимать и даже с большей силой,
Будет, чтоб не мучилась виной.
Будет он заботливым отцом,
Дедом нежным и трудолюбивым,
Будет радостным опять его лицо,
Только чтобы ты была счастливой.
Он тебе не сможет отказать,
Будет, не смотря на то, что было,
Улыбаться, но в его глазах
Ты прочтешь, что ты его убила.