Из-под тёмной воды, из-за белых снегов и кладбищенских троп
безымянное тело, умело и ладно вплетённое в гроб,
не желая спешить этапировать душу в немыслимый Свет,
посылает в пространство, промёрзшее напрочь, последний привет

той беспечной любви, что когда-то давно почивала внутри
и усталой реке, рассекающей город на два или три,
неизведанным дням, недопитым бокалам, несбывшимся снам,
без разбора - всему - что останется здесь, что останется нам;

без печали - земле, что кормила иных, не щадя закромов,
да любила чудно - не жалея кнута и тюремных оков;
пантеону богов, доживающих век в опустевшем саду
и неясным теням, что скользят, матерясь, по февральскому льду;

дуновению ветра, несущего запах желанной весны
кабакам и церквам, что, похоже, едино темны и тесны;
продавщицам любви, обещающим скидки на вечный экстаз,
и великой эпохе, легко и беззлобно прикончившей нас.

Это всё для того чтобы больше не биться, как рыба о лёд...
Вот, пожалуй, и всё, что доступно тому, чей окончен полёт.
Проскользнуть по кривой, не страшась ничего, между бездной и дном
и застыть, неземную познав благодать - в притяженьи земном.

2013