Питерское
Налетела грусть. Ну что ж, пойду, пройдусь... (с)
Кошка хочет скулить... (с)
Бывают дни, в которых не согреться,
Когда тепло уходит без следов.
Но есть одно чудеснейшее средство,
Как обрести его в долине льдов.
Пусть силы нет. И кончилось терпенье,
Кровь запеклась на ранах ножевых.
Стань кошкой. И петляй безвестной тенью
По бесконечной цепи мостовых.
Друг к дружке прикоснувшиеся лбами
Дома укрыты серою парчой.
Я прижимаюсь к воздуху губами
И к вечности ласкаюсь всей душой.
Моя Нева в объятьях камня млеет,
И руки ей целует гул ветров.
И нет на свете ничего теплее,
Чем сладкий холод питерских дворов.
Мой Петербург опять забыл про солнце.
В тумане дремлют гордые мосты.
И эхом отзываются в "колодце"
Мои слова, надежды и мечты.
Я – кошка. Я стою на сонной крыше.
И дальние миры мне шлют привет.
Я прыгну до небес, и даже выше,
И тучи разгоню, чтоб лился свет,
И распахнет Нева гранитный ворот,
Одевшись в платье мартовского дня...
А я сожму в ладонях нежный город,
Согрев его, как греет он меня. 2014
Кошка хочет скулить... (с)
Бывают дни, в которых не согреться,
Когда тепло уходит без следов.
Но есть одно чудеснейшее средство,
Как обрести его в долине льдов.
Пусть силы нет. И кончилось терпенье,
Кровь запеклась на ранах ножевых.
Стань кошкой. И петляй безвестной тенью
По бесконечной цепи мостовых.
Друг к дружке прикоснувшиеся лбами
Дома укрыты серою парчой.
Я прижимаюсь к воздуху губами
И к вечности ласкаюсь всей душой.
Моя Нева в объятьях камня млеет,
И руки ей целует гул ветров.
И нет на свете ничего теплее,
Чем сладкий холод питерских дворов.
Мой Петербург опять забыл про солнце.
В тумане дремлют гордые мосты.
И эхом отзываются в "колодце"
Мои слова, надежды и мечты.
Я – кошка. Я стою на сонной крыше.
И дальние миры мне шлют привет.
Я прыгну до небес, и даже выше,
И тучи разгоню, чтоб лился свет,
И распахнет Нева гранитный ворот,
Одевшись в платье мартовского дня...
А я сожму в ладонях нежный город,
Согрев его, как греет он меня. 2014