Вспоминает,как люди твердили:Беги от него, беги.
Под глазами тональным замазывая круги,
Вспоминает,как люди твердили:"Беги от него, беги."
И рисуя подводкой след на пустых глазах,
Всё мечтает о том, чтобы время вернуть назад.
Кто-то как-то сказал ей, что быт затянет и заживет.
Что когда-нибудь всё излечится и пройдёт.
А она улыбается, говорит, что сильна собой.
Только взгляд стал как будто бы не живой.
Она мир свой стелила бы только к его ногам,
Но с уходом его он распался на пополам.
А она подкручивает ресницы, выводит бровь,
И пытается в сердце своём отравить любовь.
А она помадой рисует черты на немых губах,
И кроссовки сменили туфли на каблуках.
Красит ногти в страшно кровавый цвет,
А другие мужчины мечтают с ней встретить рассвет.
Её день расписан на каждые пять минут,
И в квартире её только мебель и стены ждут.
Независима и желанна она для мужчин.
И подумает кто-то - грустить вовсе нет причин.
Но в пустой квартире смывая замазанные круги,
Вновь и вновь вспоминает слова: "Беги от него, беги."
Вспоминает,как люди твердили:"Беги от него, беги."
И рисуя подводкой след на пустых глазах,
Всё мечтает о том, чтобы время вернуть назад.
Кто-то как-то сказал ей, что быт затянет и заживет.
Что когда-нибудь всё излечится и пройдёт.
А она улыбается, говорит, что сильна собой.
Только взгляд стал как будто бы не живой.
Она мир свой стелила бы только к его ногам,
Но с уходом его он распался на пополам.
А она подкручивает ресницы, выводит бровь,
И пытается в сердце своём отравить любовь.
А она помадой рисует черты на немых губах,
И кроссовки сменили туфли на каблуках.
Красит ногти в страшно кровавый цвет,
А другие мужчины мечтают с ней встретить рассвет.
Её день расписан на каждые пять минут,
И в квартире её только мебель и стены ждут.
Независима и желанна она для мужчин.
И подумает кто-то - грустить вовсе нет причин.
Но в пустой квартире смывая замазанные круги,
Вновь и вновь вспоминает слова: "Беги от него, беги."
