С рук не спускают Бога
Дымка. Ласточка в поле.
Прозы нынче не пишут.
Пахнут дурманом розы.
Липы смеются и крыши...
В карты играют тени,
Сползают на лоб остаНовок.
Как жаль бывает мгновений!
Как Бог бывает неловок!
За штормами. В комнате грусти
След от зажженной лампы.
Тянутся руки к Богу,
Тянутся в пышном платье...
Глаза стрекозы и губы...
Локон спадает на плечи,
И тень от потухшей люстры
Ложится в страницы судеб.
С рук не спускают Бога,
Качают Его в колыбели.
Словом, Он снова неловок....
Сидят у Его постели,
Приносят Ему горячий
Чай с карамелью сладкой,
И, кажется, Он невзначай
Дарит бездомным счастье.
Прозы нынче не пишут.
Пахнут дурманом розы.
Липы смеются и крыши...
В карты играют тени,
Сползают на лоб остаНовок.
Как жаль бывает мгновений!
Как Бог бывает неловок!
За штормами. В комнате грусти
След от зажженной лампы.
Тянутся руки к Богу,
Тянутся в пышном платье...
Глаза стрекозы и губы...
Локон спадает на плечи,
И тень от потухшей люстры
Ложится в страницы судеб.
С рук не спускают Бога,
Качают Его в колыбели.
Словом, Он снова неловок....
Сидят у Его постели,
Приносят Ему горячий
Чай с карамелью сладкой,
И, кажется, Он невзначай
Дарит бездомным счастье.