Муза
"Потому что искусство поэзии требует слов..." (И.А.Бродский)
Дописав до конца, я не знаю смогу ли еще,
Оттого и пишу каждый раз, словно это последний.
И в нейронах устал получать я пугающий счет.
Вдохновение, веришь, не самый приятный посредник.
Чаевые еще. Каждый стих - неминуемый риск:
Я плачу и плачу, будто вовсе исчезли пределы.
Пред собою кладу белоснежный нетронутый лист
И боюсь, нет, хочу, чтобы он оставался лишь белым.
И тогда никаких о тебе, никаких о себе в грубой форме.
Докричаться? да брось, над тобой посмеялся б Сизиф,
И сужденья оставь о морали и чей-то там норме.
Пусть душа - океан, муза в нем - не коралловый риф,
Она - айсберг, нет, нет, нефтяное большое пятно.
Там куда не плыви, затаилися в омуте черти.
Если вдруг переплыл, кроют волны из тысячи "но",
Ну а плыть по волнам - это путь к неминуемой смерти,
Хуже - смерти души. В книге жизни чужие закладки:
Кто хотел открывал, разбирал скрупулезно стихи.
Если их разорвать, книга станет не толще тетрадки.
Что останется в ней если вычеркнуть с этим грехи?
"Я родился", и всё. Ну давайте посмейтесь - я Лунтик.
Вам прочесть и забыть. Мне прочесть и опять пережить.
Жизнь театр? Ага, а моя - не раскрашенный мультик.
Вам прочесть и забыть. Мне прочтя, часть души расщепить.
Здравствуй, скептик и сноб, как всегда остаюсь непонятным.
Разбирай же меня, зашивай и вскрывай снова швы.
В океане души в воду въелись бензольные пятна.
Во мне муза сидит, как в дворняге кусачие вши.
Не хотелось писать - руки чешутся, то ли от скуки,
То ли муза сидит и горланит: "Давай же, пиши!"
Я представил, как в кресле сижу, подле бегают резвые внуки.
Рядом книга лежит не великой, но честной души. P.S. "...а слова порой начинают гнить прямо во рту." (Птицами)
Оттого и пишу каждый раз, словно это последний.
И в нейронах устал получать я пугающий счет.
Вдохновение, веришь, не самый приятный посредник.
Чаевые еще. Каждый стих - неминуемый риск:
Я плачу и плачу, будто вовсе исчезли пределы.
Пред собою кладу белоснежный нетронутый лист
И боюсь, нет, хочу, чтобы он оставался лишь белым.
И тогда никаких о тебе, никаких о себе в грубой форме.
Докричаться? да брось, над тобой посмеялся б Сизиф,
И сужденья оставь о морали и чей-то там норме.
Пусть душа - океан, муза в нем - не коралловый риф,
Она - айсберг, нет, нет, нефтяное большое пятно.
Там куда не плыви, затаилися в омуте черти.
Если вдруг переплыл, кроют волны из тысячи "но",
Ну а плыть по волнам - это путь к неминуемой смерти,
Хуже - смерти души. В книге жизни чужие закладки:
Кто хотел открывал, разбирал скрупулезно стихи.
Если их разорвать, книга станет не толще тетрадки.
Что останется в ней если вычеркнуть с этим грехи?
"Я родился", и всё. Ну давайте посмейтесь - я Лунтик.
Вам прочесть и забыть. Мне прочесть и опять пережить.
Жизнь театр? Ага, а моя - не раскрашенный мультик.
Вам прочесть и забыть. Мне прочтя, часть души расщепить.
Здравствуй, скептик и сноб, как всегда остаюсь непонятным.
Разбирай же меня, зашивай и вскрывай снова швы.
В океане души в воду въелись бензольные пятна.
Во мне муза сидит, как в дворняге кусачие вши.
Не хотелось писать - руки чешутся, то ли от скуки,
То ли муза сидит и горланит: "Давай же, пиши!"
Я представил, как в кресле сижу, подле бегают резвые внуки.
Рядом книга лежит не великой, но честной души. P.S. "...а слова порой начинают гнить прямо во рту." (Птицами)
