Кому интересна история в целом...
Кому интересна история в целом…
Конкретные лица – вот это мажор!
Какой катаклизм? Вон соседка дозрела,
И Колька поставил на даче забор.
Наверное, что-то скрывает, зараза,
Забор-то три метра – поди загляни,
Когда там ни дырки, ни щели, ни лаза,
Похлеще хвалёных заморских гробниц.
А рядом хотя бы дубок или липка,
Так нет же, внутри насадил дендропарк
И спрятал от глаз за дубовой калиткой…
Соседка же ходит как Жанна д`Арк.
Не глянет направо, не глянет налево,
А если и глянет, всегда свысока.
Нашлась, тоже мне, Орлеанская дева!
Была прошлым летом доска и доска.
Теперь отрастила шикарные формы,
Косметика сверху и форсу кило,
Рекламный весь топик, шузы на платформе,
Юбчонка в обтяжку… Ну, прямо кино.
Осталось продать только право на съёмку:
Разумные цены за каждый объём,
Реально попавший на снятую плёнку.
Пока же банально идёт просто съём.
И бойкие бабки на ветхой скамейке
Готовы высказывать хоть до утра
Свои впечатления с жаждой третейской
О пошлости света и пользе костра.
Достанется Кольке, и наглой девахе,
И мне не удастся сухим улизнуть
От зоркого глаза дворовых монахинь,
Вкусивших по полной житейскую жуть
В свои восемнадцать, а может, и сорок…
Но кто же признается в личных грехах!
Гораздо приятней глазеть из-за шторок,
Когда нет мозгов, да и силы в ногах.
И дети не едут, звонок в два пятнадцать,
Сиди-сторожи телефон. «Что, жива?»
Как будто напомнят, пора собираться.
Какие запросы? Какие права?
Суставы болят? И ночами не спится?
Так что, собираем всемирный конгресс?
Вот так умирает история в лицах.
Какой остаётся тогда интерес…
Конкретные лица – вот это мажор!
Какой катаклизм? Вон соседка дозрела,
И Колька поставил на даче забор.
Наверное, что-то скрывает, зараза,
Забор-то три метра – поди загляни,
Когда там ни дырки, ни щели, ни лаза,
Похлеще хвалёных заморских гробниц.
А рядом хотя бы дубок или липка,
Так нет же, внутри насадил дендропарк
И спрятал от глаз за дубовой калиткой…
Соседка же ходит как Жанна д`Арк.
Не глянет направо, не глянет налево,
А если и глянет, всегда свысока.
Нашлась, тоже мне, Орлеанская дева!
Была прошлым летом доска и доска.
Теперь отрастила шикарные формы,
Косметика сверху и форсу кило,
Рекламный весь топик, шузы на платформе,
Юбчонка в обтяжку… Ну, прямо кино.
Осталось продать только право на съёмку:
Разумные цены за каждый объём,
Реально попавший на снятую плёнку.
Пока же банально идёт просто съём.
И бойкие бабки на ветхой скамейке
Готовы высказывать хоть до утра
Свои впечатления с жаждой третейской
О пошлости света и пользе костра.
Достанется Кольке, и наглой девахе,
И мне не удастся сухим улизнуть
От зоркого глаза дворовых монахинь,
Вкусивших по полной житейскую жуть
В свои восемнадцать, а может, и сорок…
Но кто же признается в личных грехах!
Гораздо приятней глазеть из-за шторок,
Когда нет мозгов, да и силы в ногах.
И дети не едут, звонок в два пятнадцать,
Сиди-сторожи телефон. «Что, жива?»
Как будто напомнят, пора собираться.
Какие запросы? Какие права?
Суставы болят? И ночами не спится?
Так что, собираем всемирный конгресс?
Вот так умирает история в лицах.
Какой остаётся тогда интерес…