По ту сторону вокзала (маленькая бесконечность)
Ну вот, послушай. Стояла 21-я осень, она же
проходила факелом в тумане утром под "шафе",
Тёма, Андрей, Даша. Кто среди них скажет,
Что игры в бурную любовь вылетели на третьем вираже?
Что-то есть в этих девочках с хриплым голосом,
длинными волосами,
маленькое счастье в платье розовом,
да сверкающими голубыми глазами, -
такие приходят сами и не отпускают,
в промежутках речей лезут под футболку.
Меня как беженца в вагон толкают,
знают, что в моём одниночестве нет толку.
А она значит полярник, по моим сугробам и льдинам
так жизнерадостно и с риском пускается с головой.
Режет струны тоски и по рубцовым жилам
Высекает надпись: "Не шути с судьбой".
Излучение от них такое - ни один рентген не берёт,
дикая львица в клетке, а позади красный канал.
Молодая Тэтчер или Золушка - чёрт вас поймёт,
вот только и он не знает, где таких откопал.
И танцуете вы словно бабочки в белой фате,
вас люди любят и смотрят как на звёзд.
Когда осенью зелень умирает, вы при луне
воете на горе как серый лесной пёс.
Через один, второй десяток ты заметно станешь стар,
и голос станет грубее, а вечерами зеленый чай.
Только при встрече с такими как она, не бросайся в жар,
Ведь в свои 20 лет ты сказал ей грубо: "Прощай"..
проходила факелом в тумане утром под "шафе",
Тёма, Андрей, Даша. Кто среди них скажет,
Что игры в бурную любовь вылетели на третьем вираже?
Что-то есть в этих девочках с хриплым голосом,
длинными волосами,
маленькое счастье в платье розовом,
да сверкающими голубыми глазами, -
такие приходят сами и не отпускают,
в промежутках речей лезут под футболку.
Меня как беженца в вагон толкают,
знают, что в моём одниночестве нет толку.
А она значит полярник, по моим сугробам и льдинам
так жизнерадостно и с риском пускается с головой.
Режет струны тоски и по рубцовым жилам
Высекает надпись: "Не шути с судьбой".
Излучение от них такое - ни один рентген не берёт,
дикая львица в клетке, а позади красный канал.
Молодая Тэтчер или Золушка - чёрт вас поймёт,
вот только и он не знает, где таких откопал.
И танцуете вы словно бабочки в белой фате,
вас люди любят и смотрят как на звёзд.
Когда осенью зелень умирает, вы при луне
воете на горе как серый лесной пёс.
Через один, второй десяток ты заметно станешь стар,
и голос станет грубее, а вечерами зеленый чай.
Только при встрече с такими как она, не бросайся в жар,
Ведь в свои 20 лет ты сказал ей грубо: "Прощай"..