А в интерьере колдовское тело...
Весь день рулил, прилягу на диване.
Мелькание программ навеет дремоту
И ты меня, не трогая в нирване
Усугубить решаешь чистоту.
Небрежно подоткнув подол, берешься смело,
Мыть окна и стерильные полы.
А в интерьере колдовское тело
Паренье бедер и извив спины.
Гипноз движений, с каждым - новый ракурс.
Колени дразнят голой белизной.
Вот пальчик уколол недобрый кактус,
И страдаю, милая, с тобой.
Ты моешь пол, глубокой складкой платье
Запало меж упругих ягодиц.
И спелый плод срываю я в объятья.
Восторг в лице, что повернулось ниц.
Вопьются пальцы в рукоятки кресла.
И первобытной страсти естество,
Мир оголит и не оставит места
Благоразумию, рассудку – ничего.
И вздрогнув, встрепенутся ягодицы.
Волной прибоя тело поплывет.
И тряпка, словно раненая птица
Из рук твоих под ноги упадет.
И нежный, сладкий, пряный запах пота
Ударит в ноздри брагой спелых трав,
И грудь беспечно выскользнет из платья
От лифчика ревнивого устав.
В безумстве страсти тайны открываем,
У ней всегда неповторимый лик.
Сакральный смысл жизни постигаем
В один короткий безрассудный миг.
Обмякнув, падаем, бессильно замираем,
Дыхание с трудом переводя,
В который раз уже дотла сгораем,
…но все вернется на круги своя.
Бесстыдно широко раздвинув ноги,
Жгутом собрав меж них сырой подол,
Лукаво улыбнешься. И, о боги!
Откроешь то, что на миру позор.
Мелькание программ навеет дремоту
И ты меня, не трогая в нирване
Усугубить решаешь чистоту.
Небрежно подоткнув подол, берешься смело,
Мыть окна и стерильные полы.
А в интерьере колдовское тело
Паренье бедер и извив спины.
Гипноз движений, с каждым - новый ракурс.
Колени дразнят голой белизной.
Вот пальчик уколол недобрый кактус,
И страдаю, милая, с тобой.
Ты моешь пол, глубокой складкой платье
Запало меж упругих ягодиц.
И спелый плод срываю я в объятья.
Восторг в лице, что повернулось ниц.
Вопьются пальцы в рукоятки кресла.
И первобытной страсти естество,
Мир оголит и не оставит места
Благоразумию, рассудку – ничего.
И вздрогнув, встрепенутся ягодицы.
Волной прибоя тело поплывет.
И тряпка, словно раненая птица
Из рук твоих под ноги упадет.
И нежный, сладкий, пряный запах пота
Ударит в ноздри брагой спелых трав,
И грудь беспечно выскользнет из платья
От лифчика ревнивого устав.
В безумстве страсти тайны открываем,
У ней всегда неповторимый лик.
Сакральный смысл жизни постигаем
В один короткий безрассудный миг.
Обмякнув, падаем, бессильно замираем,
Дыхание с трудом переводя,
В который раз уже дотла сгораем,
…но все вернется на круги своя.
Бесстыдно широко раздвинув ноги,
Жгутом собрав меж них сырой подол,
Лукаво улыбнешься. И, о боги!
Откроешь то, что на миру позор.
