Félix Maria Samaniego. La Zorra y la Cigüeña. Феликс Мария Саманьего. Лиса и аист
Una Zorra se empeña
En dar una comida á la Cigüeña.
La convidó con tales expresiones,
Que anunciaban sin duda provisiones
De lo más excelente y exquisito.
Acepta alegre, va con apetito;
Pero encontró en la mesa solamente
Jigote claro sobre chata fuente.
En vano á la comida picoteaba,
Pues era para el guiso que miraba
Inútil tenedor su largo pico.
La Zorra con la lengua y el hocico
Limpió tan bien su fuente, que pudiera
Servir de fregatriz, si á Holanda fuera.
Mas, de allí á poco tiempo convidada
De la Cigüeña, halla preparada
Una redoma de jigote llena:
Allí fué su aflicción, allí su pena.
El hocico goloso al punto asoma
Al cuello de la hidrópica redoma:
Mas en vano, pues era tan estrecho,
Cual si por la Cigüeña fuese hecho.
Envidiosa de ver que, á conveniencia,
Chupaba la del pico á su presencia.
Vuelve, tienta, discurre,
Huele, se desatina; en fin, se aburre.
Marchó rabo entre piernas, tan corrida,
Que ni aun tuvo siquiera la salida
De decir: Están verdes, como antaño.
También hay para pícaros engaño.
Зазывала упорно лисица
На пирушку нескладную птицу.
Аист, влекомый такими речами:
Ломятся-де столы под блюдами;
Рецепт утончённый, блюда сытные -
Приняв приглашенье, спешит с аппетитом.
Пришед же, аист видит на столе скудном
Рагу мясное на плоском блюде.
Напрасно пытался хоть что-то поддеть,
Ведь насладиться диковинной снедью
Клюв громоздкий мешает; то ли лисица,
Мордой своею, предлинным языцем
Блюдо очистила так, что пожалуй, могла бы
Отдраить с усердьем и бронзу голландских фрегатов.
Некое время спустя от аиста приглашенье;
Хозяин радушный выставил угощенье,
Большой узкогорлый кувшин, полный наваристой каши:
Таков он ответ за своё неудобство назначил.
Мордатый же наш гастроном в тот же миг
К горлу сосуда языцем приник:
Тщетна попытка из горла отведать лакомство,
Ибо сосуд этот хитрый был сделан для аиста.
Только смотреть-то и оставалось завистнику,
Как своим клювом хозяин приговорил угощение быстренько.
И вьется лиса вкруг сосуда, принюхивается, мучаясь,
Теряя от запаха голову; но вскоре ей это наскучило.
Ушла, хвост в смущеньи поджав, ибо окромя бегства
Ей не оставалось боле никоего средства,
Лишь вымолвить: "Не дотомилась ещё, - как ей было сказано встарь, -
И, верно, подходит такая лишь для клювастой канальи."
