Ночь, ты так...
Скучна за тонированным окном
безлунная, спокойная
взглядом грустным и вином
облитая и тёмная.
Ты воплощенье тысяч лет,
прошедших после смерти человека,
в тебе нет радости, нет бед,
лишь луч потерянного света.
И ты холодная, как кровь,
вождя, убившего народ свой,
и я пускаю взгляд насквозь,
в глаза твои и голод твой.
В тебе окутан тёмным небом
памятников содрогающийся соп,
и в откровенье будто-то бы последнем
скрывается твой кающийся сноб.
Как Мандельштаму голоса,
мне слышится твой шёпот терпкий
и налитые кровью небеса
в тебя тяжёлой падают надеждой.
Мне не страшна твоя во тьму дорога,
я фарами китайским прокладываю путь;
многих напугала мнимая и старческая злоба
и я с тобой, как на допросе,
на «ты» с тобой,
и пусть.
