Молчать и любить ( VII глава)

На следующий день Прасковья уже могла вставать и двигать рукой. Она играла с Ниночкой, когда вошёл высокий широколицый майор Кравченко. Серьёзно хмуря лохматые брови, как у филина, он присел на стул и произнёс:

— Я рад, что вы себя хорошо чувствуете, Прасковья Яковлевна, — майор сделал паузу и продолжил:

— Здесь вам оставаться больше нельзя. Ночью за вами зайдут, надо будет добраться на другой берег реки, там вас будут ждать и увезут на освобождённую территорию в Ворошиловград. Вот адрес, где можно остановиться. Прочитайте и запомните его. Скажете, что от Петро. В Павлоград вам пока возвращаться нельзя.

Прасковья прочитала адрес несколько раз вслух. Затем майор чиркнул спичкой, и танцующий язычок пламени изящно охватил лист бумаги, который тут же скрутился, оставив после себя лишь серый пепел.

Прасковья знала Кравченко, как командира подпольных групп. Точнее слышала о нём, но ни разу не видела. Прасковья умела слышать то, что зашифровано и даже не сказано вслух, собирая информацию по крупицам, она анализировала и делала выводы. В результате , она знала многое и в то же время , не знала ничего, так как не являлась членом подпольной организации. Именно Петро Кравченко в 1941 в короткий срок организовал антифашистское подполье и держал связь с партизанами, он же и руководил Павлоградским воспитанием. Поэтому Прасковья набралась смелости и попросила майора Кравченко рассказывать ещё раз про восстание Павлограда, про Ворошиловградскую операцию, которая стала одновременно триумфом и трагедией для жителей города. Он рассказал, что 17 февраля, как раз в день освобождения Павлограда, в Запорожье прилетел сам Гитлер. Немцы были в бешенстве и растерянности.

— К сожалению, жители города только пять дней дышали свободой. Удержать Красной армии удалось только Ворошиловград, — с грустью завершил рассказ товарищ майор и, встав со стула, обратился к женщинам:

— А сейчас поспите хорошенько, путь будет долгим, вам нужны будут силы.

 

«В котором часу, не помню, за нами действительно зашёл солдат. Дал тёплые вещи и узел с продуктами. Мы переоделись в защитные белые костюмы, укутали Ниночку и последовали за ним. Примерно часа полтора мы шли через лес в полном молчании. Было морозно, но воздух уже пах приближением весны. Тусклый свет луны освещал путь. Где-то вдалеке истошно лаяла лисица. Ниночка спала. Мы вышли из леса и подошли к реке...»

 

Солдат взял Ниночку, привязав простынёй сбоку, и приказал:

— Ложитесь! Лёд еще крепкий, но нам надо проползти, так безопасней.

Луна, освещавшая только что путь, скрылась за тучами. Началась вьюга. К счастью, вьюга была несильной, и она оказалась очень даже кстати. Несмотря на то что она затрудняла видимость и передвижение, она была для путников спасительным покрывалом, за которым практически невозможно было разглядеть фигуры издалека. Солдат, две женщины и ребёнок медленно ползли по замёрзшей поверхности, стараясь не издавать ни звука. Снег хлопьями залипал на лице, но тут же таял от горячего частого дыхания.

Солдат с привязанной Ниночкой полз впереди, внимательно прислушиваясь к каждому шороху. Женщины, сжав зубы от холода и страха, следовали за ним. Лёд под ними иногда потрескивал, но они продолжали двигаться. Время от времени солдат останавливался, слушал, затем давал знак продолжать. Главная задача — не привлечь внимание врагов, патрулирующих берег. Время тянулось бесконечно, но они не сдавались, ползли вперёд, надеясь на спасение. Прасковья, обессилев, почти не могла больше двигаться, боль в плече становилась всё сильнее и сильнее. Слёзы на ресницах превратились в ледяные капли. Ольга старалась помочь сестре, подталкивала её, тащила за ворот. Наконец, достигнув противоположного берега, они скрылись в тени деревьев, чувствуя, как напряжение постепенно отпускает их. Ниночка уже не спала и молча смотрела на происходящее во все глаза: казалось, что маленькая девочка всё понимала.

Не успели они двинуться с места, как прямо над ними загудел немецкий истребитель, затем ещё один. Все четверо легли на землю, ожидая обстрела. Но, по всей видимости, их никто не заметил. Когда гул стих, они двинулись дальше. Пройдя ещё немного, они дошли до пункта, где стояло два грузовика: один с продовольствием, другой — с красным крестом. Солдат помог женщинам забраться в военно-санитарную машину и укутал тёплым одеялом. Водитель грузовика, не теряя времени, завёл двигатель. В машине находились ещё три раненых солдата. Один из них без конца сыпал шутками и анекдотами, частушками будто выполнял функцию радио:

— Ух, как трясет! Чем гуще лес, тем хуже для эссэс…

Уж ты, Гитлер, не форси,

Хвост накрутим на Руси,

Гутен морген, гутен таг,

Бьем по морде, бьем и так...

Для бойца не страшен танк.

Подползай и делай так:

На стальном затылочке

Раздроби бутылочку.

 

Ниночка смеялась и повторяла за солдатом:

– Хост накутим, хост накутим … Бём по молде, бём и тяк…

Двое других периодами пытались поддержать товарища, но чаще то один, то другой постанывали и проваливались в забытье. Прасковья и Ольга как могли пытались помочь страждущим: поправляли одеяла, обтирали мокрым полотенцем и давали попить.

Они ехали через лес, выезжать на открытое место было опасно.

Дорога была ухабистой, их постоянно трясло, вещи и медикаменты хаотично подпрыгивали, но сёстры и Ниночка чувствовали себя в безопасности. Солдат, провожая женщин, тщательно инструктировал их, как себя вести на случай обстрела в дороге, предупредил о ситуациях, которые могут произойти.

К счастью, дорога была спокойной, словно они перемещались в шапках-невидимках. Был почти полдень, когда они прибыли в Ворошиловград. Водитель остановился у госпиталя, начал с помощником выгружать медикаменты. Тут же прибежали санитары с носилками; аккуратно переложив раненых солдат из грузовика, скрылись в здании.

В госпитале Прасковью осмотрел врач, сделал перевязку и сказал, что опасаться уже нечего.

После этого они втроём направились по адресу, который Прасковья запомнила. Оказалось, что нужный дом находится совсем рядом с госпиталем. Их встретила и приютила у себя пожилая вдова, Мария Павловна Шишкина, муж которой был близким другом и боевым товарищем майора Кравченко. Товарищ Шишкин погиб в кровопролитном сражении во время восстания Павлограда.

—:

Предыдущая глава: https://poembook.ru/poem/3159312

Продолжение: https://poembook.ru/poem/3159372