Прогорклое величие

Твой отец скоро последует за тобой. Тогда я смогу усадить тебя к себе на колени и спокойно убаюкать на груди.

Из письма лейтенанта Фудзии Хадзиме

 

Пристроился в одну из лётных школ,

где был авторитетом у курсантов.

Позиции на фронте ухудшались,

одобрили отряды камикадзе.

Война вложила в руку свежий скол:

японцы не всесильны. "Как им скажешь

о том, что точно знаю, немец сдулся?"

Неправда становилось веществом,

а всё, что б ты не делал, делал сдуру.

 

Просил о зачислении в отряд,

отшили унизительным отказом.

Пилоты-истребители от касок

отказывались в пользу пехотинцев.

Ты искренне любил своих орлят:

во время долгих лекций "пить хотите?"

тобой произносилось раз пятнадцать.

Тебе хотелось каждого обнять,

но роль предполагала распинаться.

 

Жена разубеждала, ты твердил:

"Запомни, дорогая, — обещал им!"

Когда обзаводились общим чадом,

она была уверена, поддашься.

Не ведала, что первой из твердынь —

была надежда вылета подальше.

Замучила детей, сама утопла.

В письме просила слёзно извинить,

заверив, воевать теперь удобней.

 

До этого всегда был говорлив,

а после — написал короткий рапорт:

"Детей похоронил, супругу — рядом,

поэтому прошу меня зачислить".

Летел, не поднимая головы,

раздумывал: "Наверно, я — зачинщик!?"

А рядом пели язвенно"вы лишний!"

тобою оглуплённые орлы,

хлебнувшие прогорклое величье.