Долина мертвых

На шумной ярмарке в «Долине мертвых»
Один раз встретил я бродягу у ворот:
В отрепьях, с тростью в пальцах стертых
Стоял ослепший он и прожигал очами небосвод.
А солнце яркое плелось лучами по одежде,
Опутывалось стайкой змей вокруг хребта.
И не было в его фигуре никакой надежды,
Но хуже, верно, что в нем боль цвела. 
И наблюдал я, как вокруг обрюзгшая толпа
Сторонкой старца обходила и плевалась,
В желудках взрослых уж плескалась Чангаа,
А дюжина детей их в стороне кривлялась.
Летели камни мелкие под ноги старику,
И брань колючая лилась из грязных ртов.
А он смотрел, и видел... Черт там разберу,
Быть может, был в плену у своих снов.
К полудню лоб его испариной покрылся,
Грудной был слышен вмест дыханья хрип,
Тогда я неожиданно опомнился и оживился,
Рванул к нему, но был уж позен этот миг.
Упал он наземь - прямиком к моим ногам,
Закашлялся и задрожал всем тощим телом;
Я спрашивал, вчера как помню: «Есть вода?»,
Но ни одна заблудшая душа помочь не смела.
Те нелюди лишь продолжали пить, да есть,
Брезгливо отпрыскам глаза прикрыв ладонью.
Я чувствовал, как забирает старца смерть,
Но ничего не мог поделать с его болью.
А он тогда ко мне вдруг ближе потянулся,
И я увидел горечь слез в слепых глазах.
Сказал он тихо: 
«Спасибо, что, как все, не отвернулся», 
И после умер на моих трясущихся руках.