Фиолетовый крокус часть 10

10.04.2023г. 11-20 Калуга.

За три года работы таксистом в Калуге Фаридуни узнал город так, что мог отключить GPS и передвигаться почти вслепую. Впрочем, GPS он не отключал, привык к женскому голосу, указывающему дорогу по русски. Это успокаивало, отгоняло прочь не нужные ему мысли. А мыслей было много и порой очень разных. Например, думал он, как бы заработать ему денег на большой новый дом и обязательно дом каменный с вместительным подвалом, где в тишине и прохладном воздухе, не прогреваемом даже в июльский жар, будет хранится мешок лучшего риса. Дом такой, стоит наверно, несколько миллионов долларов. Да ещё много чего передумал он, пока пережидал неудобное время в опустевших от машин дворах. Он любил плов, счилая плов символом достатка в доме. В советское время, семья жила бедно, отец подался на заработки, да вдруг исчез через полгода со своего последнего места работы, может бежал за границу за лучшей долей, а может и сгинул без следа на просторах страны. Родной колхоз скудно, но всеже помог матери прокормить четверых детей и двое из них, старшие, едва достигнув возраста шестнадцати лет, покинули голодное родное гнездо. Поработав разнорабочим в домостроительном комбинате, затем на мебельной фабрике помощником слесаря по ремонту, он с грехом пополам и с помощью небольшой мзды, изучил автомобиль, получил права и стал таксистом. Первый месяц и второй за ним, Фаридуни опасался выезжать на трассу в час пик, когда транспорт идет сплошным потоком, а расстояние между автомашинами не превышает полуметра. Во время заторов на дорогах он отстраивался во дворах, резонно полагая, что ремонт разбитой машины, в том числе чужой, выйдет много дороже любых возможных потерь. Выезжал вечером, при свете фонарей объезжая пригород Калуги. Повидавшая к тому времени пару, а то и больше того ремонтов Lada, переданная под его управление благодаря поддельному свидетельству, иной раз двигалась вперёд небольшими и осторожными рывками. Потом все устраивалось само собой и машина шла дальше плавно. Это только усугубляло нервозность Фаридуни, возникшую в последний год. Ему все надоело. Он решил так, поработает еще год, поднакопит денег и уйдет в другой бизнес, на худой конец в другой таксопарк, к другому хозяину. Он знал, какой ему нужен бизнес, чтобы скопить на собственный каменный, обязательно с вместительным подвалом, дом.

Вот и теперь машина Фаридуни стояла в облюбованном им дворе. Двор был полон серого слякотного снега, изьезженного неугомонным колесами. Серые, пятиэтажные дома стояли тесно сомкнув каменные ряды. Окна подслеповато смотрели в мутное небо. Несколько кривых клёнов окружали детскую площадку с традиционной песочницей и качелями. За границами двора понемногу замирал час пик, дороги освобождались, краткий, получасовой отдых после бессонной ночи как будто пошел Фаридуни на пользу. Груз усталости ослаб. Фаридуни расправил плечи и зевая глянул через лобовое стекло вперед, где на детской площадке сонный малыш неустанно ковырял лопаткой ноздреватый, неподатливый снег. Он приоткрыл дверь машины, глотнул влажного с дымком воздуха, сон теперь прошел окончательно. Фаридуни включил телефон и тот тут же ожил, задрожал в руке. Голос диспетчера прямо сверлил мозг:

- 17-22, ты сейчас свободен?

-Свободен, вроде...

-Что значит, "Вроде"? Так свободен ты, или нет? Я сейчас другому буду звонить! - Диспетчер злилась. -"Вот, чертова кукла!"- думал он-"Сигарету не даст выкурить!"

Он бросил сигарету в снег, хлопнул дверью и выехал со двора. Малыш глянул на него удивлённо подняв голову от своей работы, будто первый раз в жизни он видел машину. Снег скрипел под колесами, раздаваясь в стороны.