Я подал тебе зонт во время ливня
Я подал тебе зонт во время ливня,
А сам себя укутал в капюшон,
Шагая под руки в весенне-зимнем парке
И размышляя, что в тебе нашел.
Лицо твоё покажется обычным,
Но я, увидев профиль и анфас,
Сам для себя стал, верно, непривычным,
Застав себя таким еще не раз.
Был вечер. В парке фонари сверкали,
А мы, как будто время обдурив,
Садились на скамью возле ограды,
Одновременно оба закурив.
То бурный разговор, а то молчанье,
Терпение и испытаний грех,
Томление, минуты ожидания,
Их ненавидел я сильнее всех.
И робость на моём лице читалась
(Я, к слову, сих моментов не люблю),
А ты всего лишь мило улыбалась,
Слегка облокотившись на скамью.
Талый снег сгребают лапой птицы,
Я плечи приобнял, нетерпелив.
Глаза в глаза. И в них ни капли фикции,
И ветра свист на радужный мотив.
А сам себя укутал в капюшон,
Шагая под руки в весенне-зимнем парке
И размышляя, что в тебе нашел.
Лицо твоё покажется обычным,
Но я, увидев профиль и анфас,
Сам для себя стал, верно, непривычным,
Застав себя таким еще не раз.
Был вечер. В парке фонари сверкали,
А мы, как будто время обдурив,
Садились на скамью возле ограды,
Одновременно оба закурив.
То бурный разговор, а то молчанье,
Терпение и испытаний грех,
Томление, минуты ожидания,
Их ненавидел я сильнее всех.
И робость на моём лице читалась
(Я, к слову, сих моментов не люблю),
А ты всего лишь мило улыбалась,
Слегка облокотившись на скамью.
Талый снег сгребают лапой птицы,
Я плечи приобнял, нетерпелив.
Глаза в глаза. И в них ни капли фикции,
И ветра свист на радужный мотив.
