Император

Император сидел на веранде и смотрел через окно на свой двор. По двору ходили Императорские петухи. Гордые, с живым наглым взглядом, они рассматривали небо, если бы оно было из бумаги, петухи бы его давно проткнули – на столь острый взгляд был у этих разноцветных птиц.

 

А по небу плыли облака. И эти облака отражались в хмуром взгляде петухов, облака в зрачках петухов, как один кусочек одного мира отражается в ином. Как луч луны, проникающий на дно колодца, касаясь глубины, становится неотъемлемой частью другой вселенной.

 

На скотном дворе были еще лошади. Их взгляд был нагл и он не был направлен в небо, все лошади, как одна, углублялись в землю. К корням, к истине. Лошадям не нужно было небо, не нужен был космос, не нужно было отражаться в другом верхнем мире, они были привязаны к земле, к плугу, к труду. К физическому изнурительному труду и даже сейчас: во время отдыха, им незачем было смотреть на небо, лошади знали кто их мать, кто их кормит и поит.

 

Так же на скотном дворе были собаки, как старые, так и молодые. И взгляды у собак были разные. И смотрели они на разные вещи. Каждая по-своему. Но все без исключения любили своего отца — Императора.

 

Но самые странные были на скотном дворе люди. Их взгляд был пуст, он не отражал ничего. Ни злости, ни любви, ни огня, ни смерти. Люди бродили из стороны в сторону, собирая камни, чтобы ими кидать друг в друга. Они были глупы, чтобы понять, что это пустая трата времени, да и понимать им было незачем.

 

А Император перечеркнул старую картинку в блокноте, оторвал и дунул. Заискрилось, ожила. Появились новые краски. Император рассмеялся и растаял в этой палитре, как сахар в чае. Остался только мертвый глаз в небе.