Левий

Познав всю горечь иллюзии физического движения Левий парализовал самого себя. Он уже не мог ходить, как раньше, теперь весь его интерес заключался в книгах и нумерологии (Левий составлял списки).

У него был огромный список на двести пунктов любимых кинокартин, второй – пунктов на сто книг, музыка триста пунктов, и наконец самое сокровенное, словно яблоко познания, мечты.

Первый пункт в мечтах был, увидеть отделение духа от тела, и хоть сам Левий давно уже жил вне своего тела, и дышал полным духом бумажных изделий, но этот ритуал отделения для него очень многое значил.

Второй пункт был, что бы весь мир полюбил его, чтобы ни осталось ни одного равнодушного к нему человека.

При этом сам Левий любить как будто не хотел, он относился к человечеству как к цветку на подоконнике, который надо поливать раз в сутки, но если бы этот мир полюбил бы его, то он безусловно бы полил цветок общества, и возможно даже неоднократно.

Остальные же сто мечт были посвящены его литературным исканиям, и отделимости я от иного я.

Левий был сам себе на уме, но ум Левия владел потенциалом большинства прочитанных им книг, словно опытный шахтер киркой, осязаемо и вечностно.

Семья Левия не смогла долго ухаживать за ним, и переработав его пункты в соты цифр, в один из таких домов сот, перебрала сок его духа.

Левий по прежнему живет в своей комнате, но ему очень больно от того что большинство людей к нему равнодушны.

Его ноги отсохшие тухлые куски мяса, больше не имеет никакого отношения к его телу. Инородность его настроения отправляет его в изначальную точку.

Левий снова младенец.

 

«12.04.24»