Разговор с Болью

 

Когда в вену под ночь перестало лекарство мне капать,

И себе удивляясь, как мог я терпеть до сих пор,

Я подумал, что всё, сил на это мне больше не хватит,

И один на один в душной белой больничной палате

С Болью, тело терзавшей змеёй, я завёл разговор.

 

Я ругаться не стал, хоть и было сдержаться мне сложно,

А из кружки водички глотнув, чтобы не захрипеть,

И собрав свою волю в кулак, прошептал осторожно:

«Человеку живому такое терпеть невозможно.

Для чего тебе мучить меня? Ты мне просто ответь».

 

И тут, словно очнувшись, под сердцем змея шевельнулась,

Как пружина напрягся клубок с ледяной чешуёй,

А потом будто бритвой от горла до ног полоснула,

Отпустив на мгновенье, в глаза словно ядом плеснула,

И на шее пристроилась мёртвой холодной петлёй.

 

Гладя Боль по клыкам, я совсем не испытывал страха,

Рукавом оттирая засохшую кровь со слюной,

Только вот почему-то насквозь стала мокрой рубаха,

Да в подвздошье задёргалось что-то вдруг пойманной птахой,

Когда Боль провела мне по сердцу холодной рукой.

 

«Вот зачем ты, кода прихожу, сам себя напрягаешь?

Ведь тебе же больней, ну а мне-то вообще наплевать.

Так, что крошатся зубы, ты челюсти в гневе сжимаешь,

Ну а если удастся разжать, страшным матом ругаешь,

Это вместо того, чтобы доброе слово сказать.

 

Ты меня за всё время рукой не погладил ни разу,

И послушать тебя, так поганей меня нет зверюг,

Только слышу в свой адрес, то сука, то мразь, то зараза!

А ты сам-то какой, не подумал об этом ни разу?

Но ведь я же с тобой, хотя есть и получше вокруг.

 

Что поделать, мой друг, тебе плохо, и я это знаю,

Но признаться, пока не могу я расстаться с тобой,

Когда вижу что всё хорошо, то тогда покидаю,

Но когда ты страдаешь, я думать тебя заставляю,

Что ты должен бороться со мною, пока ты живой».

 

Пробегал пот по лбу и стекал он росой по ресницам,

И порой вдруг дышать становилось намного трудней,

Когда мы с ней вдвоём подходили к той самой границе,

Где реальность теряешь - где умер, а где просто снится,

То отпустит, то ужас охватит до самых ногтей.

 

Я лежал и дремал, а она всё о чём-то шептала,

То по лбу проведя, то за руку легонько брала,

Только лишь иногда, вдруг увлёкшись, отточенным жалом

Мокрый ёжик волос на затылке торчком поднимала,

А под утро, затихнув, в висок тихо чмокнув, ушла.

 

Эту ночь я сейчас всю подробно конечно не помню,

Когда Боль приходила ко мне, как общались мы с ней.

Но бывает в квартире моей иногда полутёмной

Ниоткуда появятся Память вдруг с Болью фантомной

И мы молча сидим, вспоминая войну и друзей.

 

Владимир Пушкарев (Якут Алданский)

22.04.2024