Безумная танцовщица Айседора
Гляжу на небо молочное,
И рифма вот-вот родится,
Как думу мою полночную
Пленила одна танцовщИца.
Она с триумфальным маршем
Прошла по жизни негладкой,
Намного Есенина старше,
А мне могла быть прабабкой.
Смешав с гениальным безумством
Джигу с греческим танцем,
Она своим вольнодумством
Обязана предкам ирландцам.
Любви предавалась бесстыже
И танцем своим умела
Пленять богему Парижа
В тунике прозрачно-белой.
Состарившись, нимфоманка,
Богиня нового танца,
Безбожница, наркоманка,
Позарилась на рязанца,
На русского юношу-Леля
И, секс называя богом,
Давала уроки в постели,
Не насыщаясь итогом.
Пленительная босоножка
Жила, где и как хотела.
Ей не простится Серёжка
За то, что в угоду телу,
Воспев и порок, и грехи,
Шампанским сумела споить,
Что лучшие в мире стихи
Не мог он ей не посвятить,
За то, что поэта орала,
Есенина – Божью дудку,
За то, что ему не давала
Покоя ни на минутку.
Безумная Айседора!
Её понимаю…Но всё же,
Не мог ей быть близок и дорог
По духу Есенин Серёжа.
Зная ответ, потомкам
Легче решать задачу.
Вот встретимся в мире тонком
И вместе с Дункан поплачем.
Смотрит с неба полночного
Дункан в оперенье Жар-птицы,
И наша с ней связь заочная
В эфир любовью струится.
