Дело Мастера Бо Цзюй-и
i
Приглашаю Соседа на Домашнее Пиво
С весёлой влагой жбан уже поспел.
Очаг протоплен, греют кирпичи.
Приходит вечер, обещают снег…
Не хочешь выпить кружечку со мной?
ii
Лотос
Плывёт дитя на крохотной лодчонке.
И на пруду срывает белый лотос.
Не знает, что следы за ним не скрыты -
Приметна в ряске вся его дорога.
iii
Зимой Возвращаюсь Поздно по Дороге из Пинчуана
Дорогой горной трудно проходить,
По ней и солнце катится назад.
Дома в тумане. Ворон прилетел
И сел - на ветку в инее седом.
Я так спешил, но опустилась ночь,
И холод прихватил меня в горах.
Вот только выпью чарку в три глотка,
И снова, словно дома буду я!
iv
Помню Юг Реки
Пейзаж реки я помню хорошо -
Красна она в закате, как огонь,
Весной вода, как лотос зелена…
Как я могу не помнить юг реки?!
v
Мягка подушка и свежа постель,
И солнце льётся в двери и окно.
Как в детстве, вкус весны я ощутил.
И это началось ещё во сне!
vi
Цветение Персика в Храме Далин
В июне все опали лепестки,
Но персик в храме горном лишь зацвёл.
Я думал, что весна уже прошла,
Но я не знал, что всё цветёт в горах.
vii
Воды полоска на закате дня
Красна, как кровь на зелени реки.
Люблю я месяц зимний в третью ночь:
Роса - как жемчуг, и луна - как снег!
viii
Пионы
Печалюсь о пионах на аллее -
Лишь два цветка цветут в последний вечер,
Их завтра утром сдует свежий ветер…
Смотрю при свечке, как цветы алеют.
ix
Журавли
Западный ветер дует лишь несколько дней,
Листья срывает с тонких замёрзших ветвей.
В холод свой стёганый я одеваю халат,
Узкой тропинкой ступаю в худых башмаках.
Мелкой канавой бежит дождевая вода,
Редкий бамбук прорезают наклонно лучи.
В сумраке раннем по склону зелёного мха
Мальчик-садовник уводит в загон журавлей.
x
Депрессия
Прижмусь к подушке. И не говорю.
В пустой каморке звуков никаких.
Причины нет - весь день в постели я.
И я не болен. И совсем не сплю.
xi
Иду Один, чтобы Провести Ночь в Храме Хсьен-ю
(806 г. A.D.)
Журавль на ступеньках, ведущих от берега в храм.
Луна над прудом заглянула в открытую дверь.
И там, где они, я нашёл и приют и покой.
Две следущих ночи хотел бы я здесь провести.
Я рад, что случайно нашёл это место в Хсьен-ю,
Где столь одиноко, спокойно и тихо душе.
Вот так, без друзей, что тянули бы рано домой,
Я здесь испытал эту радость - побыть одному.
xii
О прошлом думать - только убиваться,
О будущем - оно совсем неясно…
Уж лучше днём сидеть мешком на стуле,
А в ночь лежать, как камень на постели:
Приходит пища - открываем ротик!
Сон прибывает - закрываем глазки…
xiii
На этот раз война пришла в Аньхое,
И каждый воин взять готов оружье:
Мужчины действий на фронты стремятся,
Мужчины мысли - на совет военный…
И только я - в ком никаких талантов,
Остался здесь играть с речною галькой.
xiv
Желтеют щёки, розовые прежде,
Виски, как зимний иней, побелели.
Не удивляйтесь - тело, распадаясь,
Стареет... Но ещё старее - сердце!
xv - Зимняя Ночь
Беден мой дом и любимых со мной больше нет,
Слабое тело на праздник никто не зовёт.
Нет никого - ни единой живущей души,
Кто бы проведал больного в постели хоть раз.
Лампа помята и пламенем слабым чадит.
Сломаны ставни - не сходятся, искривлены.
С крыши сползает промозглый подтаявший снег,
Снова я слышу, как падает он тяжело.
Сплю я всё меньше, всё больше стареет душа.
Ночью проснусь и сижу на кровати своей.
Не научился искусству забыть обо всём…
Как же моё одиночество перетерпеть?
Тело не гнётся и льнёт, коченея, к земле,
Дух не препятствует, чтобы исчезло оно -
На протяжении всех четырёх этих лет,
Всех - одна тысяча триста ужасных ночей!
xvi
Зеленый цвет бутыли - нега!
Свет красных углей из печи,
И белое паденье снега…
А как насчёт вина в ночи?
