Я подумаю об этом завтра

Шабашку предложили второпях:

починка предстояла в сельской школе.

Покуда сыновья учились шкодить,

папаши пропадали на шабашках.

Посёлок не нуждался в токаря'х,

но в город не хотелось: "С нашим папой

и тут протянем! Сбегай, Гриша ноет!"

В прихожей папин ёжик по краям

попыхивал остатней рыжиною.

 

Отец залез с ногами на топчан,

шагнул на подоконник, вынул руку,

пернатым бросил семечек: "Наука -

привить им чувство времени жратвою!"

Самим не раз случалось натощак

брести посёлком в поисках жаргона,

чтоб козырять при случае на сходке.

Бандиты отпирались. "Надо щас!" -

никто не унимал свои наскоки.

 

В прихожей пахло стружкой и вином,

на кухне - пирогом с яйцом и луком.

"Потребность обывателя жить лучше,

я полагаю, связана с прогрессом" -

сказал мне мой приятель Иванов

во время путешествия по рельсам.

"Я счастлив, что каникулы надолго.

Как кончили динамовцы?" "Два-ноль.

Играли в меньшинстве, причём не дома".

 

Отец был необъятной доброты,

стреноживал скандалы дельным словом.

Пока все отлучались, Гришка слопал

почти пол-пирога, и ужаснулся.

Я с папой красил гайки да болты:

"Сынок, как вышло, спросишь у желудка!"

"У нас в семье растёт ассенизатор.

Давай сейчас лишим его балды!"

"Все Гришкины грешки обсудим завтра".

 

Починка полинялых древних парт

пришлась, на удивление, по вкусу.

Василий Тимофеевич Подгузов -

директор школы - часто посещал нас,

но в сроки дела, в общем, не вникал.

"Бывает, папа, счастье после счастья?"

"Диковинный вопрос, сынок, ты задал...

Однажды на странице дневника

я написал: о вечном думай завтра!"