А я знал, что от маленькой искры тускнеют заряды...
А я знал, что от маленькой искры тускнеют заряды.
А я знал, что от крохотной дозы чернеет душа.
На любовных фронтах подносил для орудий снаряды,
Правосудие в битве над прошлой ошибкой верша.
И когда грохнул залп, то остались какие-то люди,
В силуэты слились, превратились в размытый туман.
Расстреляли любовь, не жалея, из сотен орудий,
Превратив воду в яд, а наивную честность в обман.
Зазвенели виски, заглушили звучавшие крики,
Тишина зазвучала пронзительной рваной струной,
И в замедленной жизни прорезались нервные тики,
А потом разогнались, сметая ударной волной.
Вряд ли вспомнить удастся, что дальше со мною случилось.
Я очнулся, заметив, что мы - были больше не мы.
А внутри - грязный пепел. И счастье по венам не лилось,
Погружая меня в послевкусие шедшей войны.
А я знал, что от крохотной дозы чернеет душа.
На любовных фронтах подносил для орудий снаряды,
Правосудие в битве над прошлой ошибкой верша.
И когда грохнул залп, то остались какие-то люди,
В силуэты слились, превратились в размытый туман.
Расстреляли любовь, не жалея, из сотен орудий,
Превратив воду в яд, а наивную честность в обман.
Зазвенели виски, заглушили звучавшие крики,
Тишина зазвучала пронзительной рваной струной,
И в замедленной жизни прорезались нервные тики,
А потом разогнались, сметая ударной волной.
Вряд ли вспомнить удастся, что дальше со мною случилось.
Я очнулся, заметив, что мы - были больше не мы.
А внутри - грязный пепел. И счастье по венам не лилось,
Погружая меня в послевкусие шедшей войны.