Tomás de Iriarte. La lechuza. Томас де Ириарте. Филин.
Atreverse a los autores muertos, y no a los vivos, no sólo es cobardía, sino traición
Cobardes son y traidores
ciertos críticos que esperan,
para impugnar, a que mueran
los infelices autores,
porque, vivos, respondieran.
Un breve caso a este intento
contaba una abuela mía.
Diz que un día en un convento
entró una lechuza... Miento,
que no debió ser un día.
Fue, sin duda, estando el sol
ya muy lejos del ocaso...
Ella, en fin, se encontró al paso
una lámpara o farol
(que es lo mismo para el caso),
y volviendo la trasera,
exclamó de esta manera:
«Lámpara, ¡con qué deleite
te chupara yo el aceite,
si tu luz no me ofendiera!
Mas ya que ahora no puedo,
porque estás bien atizada,
si otra vez te hallo apagada,
sabré, perdiéndote el miedo,
darme una buena panzada».
Осмелиться бросить вызов автору мёртвому, а не живому, - не только трусость, но и предательство.
Предатели те и трусы,
Критики, что надеются,
Почивших творцов повергнуть
Репликой своей гнусной:
Неживые не могут ответить.
Об этом одну историйку
Мне бабушка рассказала.
Влетел, бает, филин в обитель
В один день погожий... Неправда,
Филину не пристало.
Солнце уже, несомненно, стояло
Далеко за заката чертою...
И птицу сразу свет беспокоит
То ль факела, то ли лампады
(здесь разницы никакой),
В смятеньи отпрянув назад,
Ухнул тот, кто лишь темени рад:
- Ах, лампа, какая сласть мне
Высосать всё твоё масло,
Чтоб свет не вредил твой проклятый!
Сейчас на то нету мочи -
Уж светишь ты слишком ясно,
В другой же раз ты погаснешь:
Узнавши сие, без страха той ночью
Натешуся местью на славу!
