все стороны
я слишком поздно узнала, что значит «глаза в глаза»,
когда выдыхая тягучий дым из лёгких, пеплом сердцесловий,
что писались эссенциями: слов, сокрушений, историй… голова
болела в очередном приступе «шаг назад» покинутых траекторий:
делая очередную затяжку, слушая, как разбиваются волны
о причал, где я жду каждый вечер шёпот твоих страниц,
где измазаны кровью богов стихотворные формы,
где я узнаю все стороны твоих многоголосых лиц,
проснусь душной и страшной ночью от холодного липкого сна,
а твои одинокие строки будут сидеть напротив,
и лишь мы знаем, какая стоит за этим цена:
выбитые суставы и воздаяние съеденной плоти.
дым растворяется где-то в хронологии единого космоса,
и дрожь касается привычной тоской больной спины,
мы с тобой две стороны одной и той же плоскости,
только тебе - сырая земля,
мне - страх глубины…
и смотря на исполина, что кусает солью полосу сомкнутых уст,
что пел мне о погибших, отчаянных и пустых,
я грею за пазухой макинтоша тела наших безумств:
настоящих,
живых,
дышащих
и святых…
но этот особенный, полнолунный, рассыпаемый табачный прах,
лишь обжигал пальцы, сминая уголки усталости будней,
в ожидании ночи писала прозой на твоих закрытых глазах:
становись во мне, пожалуйста, бренным и многолюдным…
я слишком поздно узнала - у всего есть, привычно, конец,
но знаю, давно, что мне ещё будет так долго сниться:
спина к спине,
не зная имён,
адресов, лиц,
сердец,
только наше последнее слово
и небо над Аустерлицем.
