Двойственность
Знаешь, Ринуль, очарование и разочарование нередко идут в жизни рука об руку. Мир – он сложный, одно событие вызывает гамму чувств… Непонятно? Что ж, поясню на примере.
Помнишь, я рассказывал, что, когда был, как ты, занимался при театральной студии? С настоящими актёрами и режиссёрами. Много там повидал, потому в театр и не пошёл твой папка. "Террариум единомышленников", жажда творческой самореализации и внимания, великие помыслы вперемешку с больной ревностью к чужому успеху. Так и не верится, что прекраснейшее искусство рождается в том числе из подобных дешевых дрязг … но я отвлёкся.
Приехал к нам Евгений Леонов, представляешь? А ты, молодёжь, небось ничего с ним и не смотрела, кроме Винни-Пуха. Винни-Пуха-то помнишь? Этот замечательный актёр был низковат, кругловат, но чрезвычайно обаятелен, в общем, мультипликаторы медвежонка, с него и нарисовали. Великий актёр, в общем.
И Евгений Павлович – Леонов, то есть, понимаешь, да? – проводил творческий вечер. Про детство говорил, про семью, про юность, про карьеру, про искусство, про всё на свете. Спрашиваешь, что именно говорил? Ринулечка, так это сколько лет прошло, у меня как в импрессионизме, одно только общее впечатление, мазками всё, мазками… Помню только, проникновенно очень говорил, будто вот сейчас вспоминает свою жизнь и с нами делится сокровенным. Да, великий актёр.
Я совсем близко к нему сидел, на первом ряду, да ещё и чуть сбоку. И он был сбоку – получается, я вообще ближе всех был. И вижу, как сейчас помню: достаёт Евгений Павлович носовой платок и слёзы утирает, когда трогательную историю рассказывает. И не спрятано у него в этом платке разрезанной луковицы, капель, ничего там нет! Я бы разглядел. Слезами, то есть, прямо так и плачет, вздыхает, всё приговаривает: "Конечно, конечно...".
И так это меня растрогало, ты представить себе не можешь! Я же и фильмы его любил, и сам тогда ещё на театрального режиссера учиться хотел… А знаешь, что случилось потом? Да, потом я поступил в МИФИ. Но я про до этого «потом», которое с Леоновым.
А потом начался второй сеанс. Аншлаг был на Евгения Павловича, все в одном зале не уместились, и сеанса была два. А мне повезло: я побывал на обоих. А, может, и не повезло.
И говорит Евгений Павлович про своё всё на свете, и про детство, и про театр, да только… Это я сейчас слов не помню, а тогда-то подряд шло, я ничего забыть не успел. И он дословно всё повторял, представляешь? Практически дословно!
И тут он достаёт носовой платок, в котором всё также ничего не лежит, и опять утирает выступившие слёзы. На том же самом месте. Также приговаривая: «Конечно, конечно…»
Что это было, Ринуль? Доведённое до мастерства ремесло лицемерия, или же актёрское мастерство, способность вновь и вновь перевоплощаться, вживаться в роль… в самого себя? Где грань между ними? Очарованным мне быть или же разочарованным? Я вот решил не выбирать. А тебе есть над чем подумать.
Например, над тем, какой фильм с Леоновым ты посмотришь вместе со своим старым, но всё ещё бодрым отцом.
