Ni hao!

— Юра, надень-ка шапку — шлем не согреет уши!

— Юра, тебе не зябко? Ты хорошо покушал?

 

Юра сидел и думал: «Господи, что же не едем?

От этого лишнего шума меня разорвут медведи!

Им — звёздным неведом хаос, они не шалеют всуе.

И я, вдруг, такой: «Ni hao!» — с воздушным своим поцелуем…»

 

— Юра, пиши нам письма.

— Юра, люби нас громко!

 

Гагарин напрягся: «В смысле?» — хотя, помахал девчонкам,

открещиваясь негласно, хватая свой зад в охапку.

Вернуться в толпу опасней, чем в космос взлетать без шапки.

А звёзды плевали дружно на фарс, что для них раздули —

им юр никаких не нужно и… [так-то!]

 

«Герой» — на Земле престижно. Для неба — всего два слога.

Летали намного ниже и выше взлетят намного.

 

— И, Юра, давай-ка прямо! Отличный нашёлся повод.

Ты, кажется, умный парень — испортишься, правда, скоро.

Мы Раков сожрём на ужин, мы Львов усмирим в постели…

Кому этот космос нужен? Тебе ли, старлей, тебе ли?

 

«Конечно, не каждый осилит — под Богом кружить в ракете» —

Москва размусолила вылет с ч/б в городской газете,

в которой полслова по делу, а дальше — вода и гордыня…

Диагноз: хронически-первый. За то, что созвучное имя.

Жаль, космос не выдаст паролей — он гений по принципам власти,

открытый слегка — для гастролей: «Всем здрасьте!»

 

— Эх, Юра, пойдём-ка покурим! Подразним медведей для смеха,

своей человеческой дурью…

 

А Юра молчит —

поехал.