КАК ЖЕНИЛИ МОНЮ
ОДЕССКИЕ ЗАРИСОВКИ
У Олега начался отпуск, длящийся сорок пять дней. Всё это время решил провести в Одессе, где живут многочисленные родственники его жены. Родная сестра с мужем Юрой живут в районе Аркадии, близко от моря. Здесь Олег любит купаться. Другие родственники живут в частном секторе, на 16 станции Большого Фонтана. У них прекрасные сады с разными фруктовыми деревьями. Фрукты можно есть прямо с деревьев, усыпанных крупной черешней, вишней, яблоками, грушами и сливой.
Дореволюционной постройки дома расположены в нескольких сотнях метров от моря. С берега, видны торчащие из воды небольшие скалы, облепленные со всех сторон мидией. Надрав их, шаря рукой по скалам, не ныряя в море, большую авоську, Олег возвращался домой. А там на чистом свежем воздухе из мидий готовил всё, что приходило в голову. Они вкусны в любом виде.
Накупавшись и наевшись мидий, на стареньком трамвае, звенящим всеми своими видавшими виды железками, Олег уезжал в Центр Одессы, чтобы побродить по улицам, любуясь красотой старинных зданий. Обязательно ходит по музеям. Их любил посещать, когда учился сначала в специальной оперативной школе милиции, а затем на юридическом факультете госуниверситета.
Находившись по городу, всегда заходит в городское управление милиции, где работает в ОБХСС свояк Юрий. Он, как и Олег, учился в милицейском учебном заведении.
У него в кабинете, перед тем как отправиться домой, можно напиться холодной воды из пузатого металлического сифона, выбрасывающего с такой силой струю прозрачной воды, начинённой газовыми пузырьками, что едва удерживаешь в руке бурлящий стакан.
Юра чистокровный украинец, обладающий юмором, не уступавшим одесскому, еврейскому. Поэтому он сдружился с начальником отдела Семёном. Они вместе разрабатывали операции по розыгрышу какого-нибудь сотрудника.
Когда Олег в очередной раз зашёл к Юре, он, довольно потирая руки, сказал, что друг пришёл вовремя, так как в пять часов закончится начатая месяц назад операция в отношении молодого сотрудника отдела, Мони. Так как до пяти оставался целый час, Юра подробно рассказал, как он с Семёном женил Моню.
Парню было под тридцать, а он не решался повести в ЗАГС любимую девушку, с которой встречался год. Он часто оставался у неё ночевать, но возвращался домой под крылышко мамани, расчётливой тётушки Двойры, категорически возражавшей против скоропалительного брака любимого сына. Её старшая дочь жила с мужем отдельно, в хорошо обставленной квартире. Двойра всегда ставила сестру в пример неразумному Моне, захотевшему рано надеть кандалы на две единственные ноги и хомут на ещё не окрепшую шею. Хочет наклепать нищих внучат, которые будут приходить к бабушке ради того, чтобы хотя бы увидать, что такое борщ. А вот сестра Сарра, хотя и вышла первый раз замуж в сорок лет за престарелого, но богатого человека, ни в чём не знает нужды. К тому же муж Сарры, годящийся ей в дедушки, свой единственный глаз, давно поставил на край могилы. Дай Бог, если с ним что-нибудь случится, Сарра всегда сможет уехать в Израиль устраивать молодое счастье. С такими деньгами примет не только Израиль, а любая страна мира. Ей останется выбрать государство, не глядя, ткнув пальцем на карте мира. Так поучала Двойра своего сына.
Всё это Моня однажды рассказал своему начальнику, отругавшего, что тот жестоко пьёт целый год красивую кровь приличной девушки Розы. Моня сказал, что маму он не может ослушаться, так как она ему желает добра и счастья во всей его ещё совсем молодой жизни.
Как-то вечером к себе в кабинет Семён пригласил Моню. Кроме их в кабинете, с серьёзным и загадочным видом находился Юра, являвшийся членом парткома управления. Он выступал в роли представителя КПСС. Закрыв на ключ дверь, чтобы никто не подслушал совершенно секретный разговор, Семён, дрожащим от волнения голосом и от государственной важности рассматриваемого вопроса, торжественно сообщил Моне, что коммунистическая партия приняла решение возложить на него большую и ответственную миссию: отправить в командировку в Китай, минимум, на год. Китайские братья зашились в борьбе с расхитителями социалистической государственной собственности. Им срочно нужен консультант. За оказанные ценные консультации будут еженедельно платить большие деньги в любой валюте, которую пожелает получать консультант. Он будет обеспечен переводчиком, секретаршей, для проживания крепко охраняемой виллой и водителем с машиной высшего класса. Питание организовано в лучших ресторанах за счёт китайского государства. На подбор толкового советского проверенного кадра китайцы дали ровно месяц. Поставили жёсткое условие: консультант должен быть не старше тридцати лет, в меру пьющий, некурящий и умеющий кушать рис палочками. Руководство управления и партийная организация посчитали кандидатуру Мони самой подходящей, так как он отвечал всем требованиям китайских друзей.
От услышанного у Мони закружилась голова, покраснели щёки и зарделись уши. Однако Семён охладил его пыл, сказав, что, как всегда, вмешались сотрудники КГБ. Они заявили, что выпустят работника милиции из СССР только вместе с женой. Она бы контролировала моральное поведение своего супруга, чтобы никто не смог его спровоцировать и скомпрометировать с помощью какой-нибудь красавицы - китаянки, или иной иностранки - разведчицы.
Окончив свою пафосную речь, Семён задумчиво опустил голову, а Юрий, надув важно щёки, впиваясь глазами строгого партийца в раскрасневшееся лицо Мони, железным голосом коммуниста спросил: готов ли Моня выполнить задание дорогой и любимой партии? Моня в знак согласия готов был кинуться с объятиями к Юрию, но тут его патриотический порыв прервал каверзным вопросом Семён: - "А как быть с женой?" Наступила зловещая тишина. На выручку Мони пришёл Семён. Он сказал, чтобы Моня мчался домой, и подробно всё рассказал доброй и умной тётушке Двойре, заверив её от имени партии, что она будет ежемесячно получать из Китая такие денежные переводы, которые ей никогда не снились в самом фантастическом еврейском сне. А посылки с дорогим изысканным барахлом не будет успевать получать и распечатывать. Одесские комиссионки она забьёт разными модными вещами, и потому не будет знать, куда девать деньги от их реализации. Может быть, одна из умнейших женских голов Одессы что-нибудь придумает, как найти выход из создавшегося тупикового положения. "Утром расскажешь, чем закончился разговор с любимой маманей." - закончил Семён напутственную речь, и приобняв Моню за плечи, стал по-отцовски подталкивать к открываемой двери.
Утром Моня, нервно перебирая ногами, стоял возле закрытого кабинета начальника, с нетерпением ожидая его прихода. Когда вслед за начальником он влетел в кабинет, на ходу сбивая аккуратно составленные у стены стулья, прокричал во весь дух одну фразу, от звука которого, сидевшие на подоконнике голуби, дружно захлопали крыльями и помчались ввысь от перепугавшего их окна. Так как Семён не среагировал на крик возбуждённого Мони, тот заорал во всё горло: "Вопрос решён!" Глядя на Семёна счастливыми глазами, Моня подробно рассказал, как происходил разговор с мамашей.
Она, услышав сногсшибательную новость, после осмысливания всех ответов на нескончаемые свои вопросы, торжественно заявила, что её мальчик исстрадался диким одиночеством, а она исхудала от того, что до сих пор не имеет хорошеньких внучат, рождённых красавицей Розочкой. Двойра распрямилась во весь богатырский рост, и пуская скупую материнскую слезу, как заклятье, проговорила: "Моня, мой дорогой мальчик, ты больше не имеешь права одиночеством играть на мою седую голову и на мою нерву! Ты должен немедленно взять её в руки." "Розочку?" - тут же перебил маму обрадованный Моня. «Нет! Карьеру!!- выкрикнула Двойра, бухнувшись на диван, продавив его до пола. - Я вас с моей любимой девочкой Розочкой срочно благословляю на счастливый брак, и желаю скорейшей поездки в бесподобный дорогой мне Китай, который я полюбила с детства по картинкам."
Моня официально зарегистрировал брак с обезумившей от радости Розочкой. Добрая половина личного состава сотрудников городского управления милиции два дня и две ночи, в субботу и воскресенье, гуляли в ресторане, расположенном на втором этаже пассажирского морского вокзала. Из всех раскрытых окон раздавалась музыка "Семь сорок," под которую не танцевал только тот, кто самостоятельно не мог встать из-за стола. Моня, на удивление гостей, все свадебные деликатесы старательно поедал по-китайски, палочками. У него это неплохо получалось.
В пять часов, в день прихода Олега в отдел, должен был возвратиться из КГБ Семён, и передать окончательное решение этой серьёзной бдительной организации. Приход Семёна Юрий и Моня ждали с нетерпением. Когда тот пришёл, то сходу брякнул, что все плохо считают дни, так как не уложились в срок, отпущенный китайцами. Перебрали пять дней. Поэтому в Китай поехал подобранный на всякий случай сотрудниками КГБ, давно женатый, дублёр Мони.
К удивлению, Моня к известию отнёсся без возмущения. А Семён, чтобы успокоить того, услышавшего печальное известие, заявил, что товарищи железного ведомства могут Моню отправить в такую же командировку, но в Японию. Так как это капиталистическая страна, где спецслужбы могут попытаться завербовать советского человека, то Моня должен будет ехать один, оставив, как заложницу, молодую жену в Одессе. Моня не выдержал, и перебив начальника, закричал, что ни одна партия в мире не сможет заставить его бросить беременную жену, и куда-то переться ради каких-то тряпок. "А что скажет по этому жуткому поводу нами уважаемая тётушка Двойра?" - хитро улыбаясь, спросил Семён. Моня заверил, что дорогая мама никогда не позволит, чтобы её любимый сын на чужбине начал снова страдать от одиночества, и от отчаяния что-нибудь сделать с собой. Мама это тоже не переживёт. Молодой муж заявил, что этим он припугнёт любящую его мамашу. Все успокоились, надеясь, что тётушка Двойра никогда вместо любимого сына оставит возле себя невестку, а своего дорогого мальчика отправит в далёкую Японию на мучения от одиночества.
Сотрудники отдела по борьбе с расхитителями социалистической собственности мамашу Мони стали называть тётушкой Двойрой после того, как первый раз на дне рождения Мони отведали приготовленную ею фаршированную рыбу. Хотя все они были одесситами, и хорошо знали вкус фаршированной рыбы, но так вкусно приготовленную, ели тогда впервые.
Вечером всем отделом пошли пить пиво в пивной бар "Гамбринус," чтобы отметить сорвавшуюся командировку Мони в Китай, о чём Семён, разглашая государственную тайну, сообщил ошарашенным от такой новости сотрудникам. Олег знал, что Семён и Юра будут пить янтарное пиво за успешно проведенную операцию по организации бракосочетания медлительного на решение Мони и за счастье девушки Розы, больше года не сумевшей любимого мужчину затащить в ЗАГС. Это связано с тем, что она никогда не работала в милиции, и потому не знала, как разрабатываются хитроумные операции с успешным их проведением.
